Ксения Любимова - Знаки в небесах

– Нет, – чуть не плача, отозвалась Людмила. – Мы за вчерашний день так умаялись, что уснули, едва опустив головы на подушки.

– А я принял на грудь грамм двести, – виновато пояснил Добродей.

– И что?

– Так, это… я после спиртного сплю как убитый. Пока градусы из меня не выйдут, не проснусь. Ладно, вчера я дома уснул. А бывает, и в поле задремлю, и в лесу пару раз отрубался.

– Бросай пить, – хмуро сказал Эрик, – а то уснешь зимой в сугробе, тогда уже вряд ли проснешься.

– Так он и в сугробе, бывало, засыпал, – встрял Пантелей. – Нет, человеческую натуру не переделаешь. Каков уж есть!

«Это точно! – пронеслось в голове у Мариши. – Человеческую натуру не переделаешь. Один будет всегда пить, а другой – убивать!»

От этих мыслей ей стало не по себе.

– Что там с Лидией? – подала голос Матрена. – Добродей сказал, что крови много…

– Скорее всего, ее чем-то хорошенько стукнули по голове. Приедет врач, скажет точно.

– А что с мальчиком? – тихо спросил Платон.

– Не знаю пока. Давайте дождемся экспертизы. Хотя мысли у меня есть. Скорее всего, его тоже задушили.

– Страсти-то какие! – всплеснула руками Надежда Филипповна. – Сначала Жорка, теперь Ванечка! За что же их так?!

– Зверь не объясняет своих поступков, – тихо сказала Матрена. – Он просто творит свое черное дело.

– Может, и не объясняет, – согласился Эрик, – однако ответить за них ему придется.

– Дай Бог, – ответила женщина, но было ясно, что мнение Эрика она отнюдь не разделяет.

На улице послышался шум мотора, и толпа расступилась в стороны. Из машины вышел следователь.

– Что, опять? – устало поинтересовался Литовцев.

– Пойдем, – кивнул Эрик.

Мужчины вошли в дом. Мариша осталась на улице. Второй раз увидеть эту картину она не смогла бы.

– Маришка, как там… Ванечка? – Галя сделала паузу перед именем мальчика.

Было видно, что ей нелегко дается это спокойствие. Да и немудрено. Третье убийство за сутки, и из жертв двое – дети!

– Если наша нечисть будет действовать такими темпами, через неделю в деревне никого не останется, – хихикнул Николай, но было видно, что он очень нервничает.

– Сплюнь! – дернулась Матрена. – Нехорошо говорить такие вещи, тем более в свете последних событий.

– Я уже не знаю, что и говорить! Галя только и трезвонит, что об убийстве. Вчера о Жорке, сегодня новая тема появилась. Еще день-другой в таком ключе, и можно ложиться в психиатрическую больницу, – Коля вновь нервно хихикнул. – Платон, пособишь соседу? Выхлопочешь хорошее местечко у окна?

– Ну тебя! Говоришь какие-то глупости, – махнул рукой парень и тут же закричал: – Даня, Данька, куда пошел? А ну, иди сюда! Не трогай червяка. И жука не трогай! Ну что за мальчишка!

Мариша оглянулась. Ребенок, оставленный без внимания взрослых, нашел себе забаву. Он отламывал палочки и засовывал их в муравьиные норки. Перепуганные муравьи выбегали из своего убежища и принимались суетливо носиться взад-вперед. Видимо, мальчика это забавляло. Он с удовольствием смотрел за их передвижением и совершенно не обращал внимания на происходящее вокруг.

– Как хорошо, что он еще такой маленький, – шепнула она Лене, – не понимает, какая трагедия здесь происходит.

– И не говори, – отозвалась девушка. – Вчера весь вечер звал Жору, а сегодня уже и не вспоминает о нем. Детская память коротка.

– А разве Жорка возился с Даней?

– Бывало… Особенно когда Вани не было в деревне. А когда Ванечка приезжал, Жора, естественно, переключался на него. Да это и понятно. Он мальчик взрослый, разве ему с Данькой интересно? Видишь, Даня с муравьями возится? Это потому что у него здесь нет ровесников. Не умеет он играть в компании с кем-то. Все больше сам по себе…

– Это тоже неплохо. Ему никогда не будет скучно. Он всегда найдет, чем себя занять.

– Наверное, но мне все же хотелось, чтобы у Дани были друзья.

– Езжайте в город. Там возможностей больше – и для вас, и для ребенка.

– Посмотрим… Платон пока не хочет переезжать. Ему нравится жить на природе. Да и мне не хочется уезжать отсюда. Даня, не дави жука! – закричала Лена, переключившись на ребенка. – Оставь его в покое!

– Бедный мальчишка! – сказала Мариша Гале. – Все время один, всегда сам по себе. Родители не всегда могут обеспечить ему интересную компанию.

– Это да. Тем более Лена!

– А что Лена?

– О! Она у нас была оторви и брось, что называется. Росла настоящей пацанкой. Помню, моя мама мечтала о том дне, когда Лена выйдет замуж и уедет наконец из нашей деревни.