Чингиз Абдуллаев - Проступок сыщика

– В каком смысле?

– К тебе больше никого не послали? Я имею в виду знакомых нашего друга Абессалома Константиновича.

– Я уверен, что он уже знает о случившемся. Уголовная почта работает безупречно, лучше всякой американской экспресс-почты ночью. Ему наверняка сообщили, чем закончилось нападение его людей на мою квартиру.

– Тебе нужно менять адрес, – пробормотал Эдгар. – Дело становится чрезвычайно опасным. А как твоя спутница? Ты не пригласил ее домой? Извини, что спрашиваю, но, по-моему, она в тебя влюблена. Ты видел, какими глазами она смотрела на тебя после того, как ты в таком героико-романтическом образе перестрелял всех нападавших бандитов.

– Хватит, – сказал Дронго, – я сделал это только в силу крайней необходимости. Ты прекрасно знаешь правило любого разведчика – в тот момент, когда вы достаете оружие, вы уже проиграли.

– Я знаю другое правило. Негодяев нельзя увещевать. Иногда необходимо достать оружие и выстрелить в живот, чтобы почувствовал, – жестко произнес Вейдеманис. – Значит, она тебе не понравилась?

– Наоборот, очень понравилась. Потрясающая женщина, такая внутренняя сила. Три тяжелых ранения.

– Тогда почему ночью ты был один? Извини, что я тебя спрашиваю. Если хочешь, можешь не отвечать.

– Не знаю. Она красивая женщина. Но мне показалось неправильным вести себя подобным образом. Я понимал, что она не откажет. Но считал такое поведение не совсем разумным. Она работала в отделе по борьбе с проституцией и жаловалась мне, что среди знакомых ее подопечных были известные мужчины, которые пользовались услугами платных жриц любви. Она презирала таких мужчин. Мне захотелось сохранить некий пьедестал, на который она меня поставила. – Он немного подумал и неожиданно сказал: – А может, все проще. Я просто не хотел с ней встречаться. Она интересна мне как сильная женщина, но не интересна как партнерша в кровати. Согласись, что это разные вещи.

– Ты у нас философ. Под каждую встречу с женщиной подводишь философское обоснование, – усмехнулся Вейдеманис.

– Хватит, – прервал собеседника Дронго, – давай подумаем, что нам делать дальше. Тордуа, конечно, знает о случившемся и на несколько дней заляжет на дно. Не будет ничего предпринимать. Значит, сейчас наша задача узнать, почему Чалмаев не стал рассказывать никому про этот передатчик, найденный у Трегубова. А наоборот, спрятал его ото всех и еще выдал тысячу долларов за молчание Богданову.

В этот момент зазвонил телефон. На дисплее высветился незнакомый номер, но Дронго решил ответить.

– Слушаю вас.

– Говорит следователь Парфентьев, – услышал он уже знакомый голос молодого следователя. – Вы были у меня несколько дней назад.

– Да, я помню.

– Дело в том, что в карманах погибшего мы нашли связку ключей, которая не подходит ни к его квартире, ни к служебному кабинету. Мы показали эти ключи его заместителю, но он тоже не знает, для какой двери они предназначались. Господин Рыжанков посоветовал показать эти ключи вам.

Дронго вспомнил, как его принимал молодой следователь. В эту минуту ему более всего хотелось послать своего собеседника куда-нибудь подальше и положить трубку. Но он был профессионалом и понимал, что не имеет права поддаваться эмоциям.

– Хорошо, – сдержанно произнес он, – я сегодня приеду и посмотрю на ваши ключи. Выпишите мне пропуск.

Вейдеманис посмотрел на друга.

– Парфентьев, – понял он. – Что за ключи?

– Они были в кармане погибшего Чалмаева, – пояснил Дронго, и целую неделю Парфентьев пытался найти замок и дверь, к которым подошли бы эти ключи. Но так ничего и не нашел. Он показал их Рыжанкову, и тот предложил показать их мне.

– Когда бывает сложно, они вспоминают про тебя, – пробормотал Эдгар. – Мы еще не смогли узнать про последние дела Чалмаева. Нужно найти людей, с которыми бы он работал.

– Дмитрий Кремей, – вспомнил Дронго. – Может, он поможет? Он наверняка знает, с кем именно работал Чалмаев в последние годы перед своим выходом на пенсию. Сейчас я ему позвоню.

Снова вытащив телефон, он набрал номер Кремея.

– Добрый день, Дмитрий, – начал Дронго. – У меня к вам снова небольшое дело.

– Пожалуйста. Чем я могу вам помочь?

– Мне нужно знать, кто именно в последние годы работал с Чалмаевым? Кто был его самым близким другом?

– Он не имел таких друзей, – ответил Кремей, – я вам говорил, что Чалмаев был человеком малообщительным. Хотя один следователь довольно часто работал с ним в группе. Зубков Николай Викторович. Если хотите, я продиктую вам его номер телефона, и в случае чего вы можете сослаться на меня, сказав, что я вам его дал. Зубков меня хорошо знает.