Чингиз Абдуллаев - Проступок сыщика

– Сделаю, – кивнул тот, – не впервые.

Они вышли из здания. Сели в машину.

– Куда едем? – спросил водитель.

– Никуда, – ответил Дронго, – давайте немного отъедем, но только так, чтобы мы видели двери здания. Потом остановимся и будем ждать. Посидим и подождем.

– Чего подождем? – не понял Вейдеманис.

– Этот тип точно знал, кто мы такие, – пояснил Дронго, – он улыбался, говорил какие-то банальности, но глаза его выдавали. Было заметно, как сильно он нас ненавидит. И он знает наши настоящие имена. Среди уголовников меня знают даже лучше, чем среди правоохранителей.

– Ты думаешь, что он знает, кто к нему пришел? – удивился Эдгар.

– Убежден, – сказал Дронго. – А теперь посмотрим, кто именно выйдет из их здания. Я обратил внимание, как разговаривал с нами Абессалом Константинович. Чуть громче, чем нужно. Явно в расчете на человека, который находился в соседней комнате и слышал нашу беседу. Несколько раз Тордуа повернул голову, глянув на книжный шкаф, который явно вел в другую комнату. И на столе лежала пепельница, где кроме его сигары были смятые окурки сигарет.

И еще. Предлагая нам войти в кабинет Тордуа, его секретарь даже не поинтересовалась, как именно нас зовут, потому что знала, как именно. Кстати, он не стал протягивать нам руки. В уголовной среде не принято пожимать руку следователям и сотрудникам правоохранительных органов. А мы для него следователи. И это значит, что в соседней комнате находился другой преступный авторитет, перед лицом которого Абессалом Константинович не мог так опозориться.

– Кто-то идет, – показал водитель на выходящего из здания человека.

– Все правильно, – кивнул Дронго, – посмотрите на этого типа. Он явно не специалист по закупкам, а специалист по иному профилю. Обрати внимание на его «Мерседес» с затемненным стеклами. И на его навороченный номер. А сейчас позвони в информационный центр МВД кому-нибудь из наших друзей и узнай, кому принадлежит эта машина. Хотя мне показалось, что я узнал этого типа, бывшего спортсмена и бандита по совместительству.

Вейдеманис достал телефон, набрал нужного ему абонента и, попросив уточнить имя владельца автомобиля, продиктовал номер машины. Когда через минуту ему сообщили данные, он изумленно взглянул на Дронго.

– Я думал, ты шутишь, – признался он. – Это известный криминальный авторитет Нодар Чургулия по кличке Боксер. Этот автомобиль зарегистрирован на его имя.

– Что и следовало ожидать, – кивнул Дронго. – И еще одна «приятная» особенность. Чургулия по отцу грузин, а по матери абхазец, а Тордуа грузин по отцу и осетин по матери. Но работают вместе. Такой прекрасный преступный интернационал. Меня всегда умиляет братство азербайджанских и армянских бандитов. Пока там, на Кавказе, шли кровопролитные войны и погибали люди с обеих сторон, здесь бандиты обеих национальностей прекрасно договаривались и вместе работали. Такой изумительный интернационал.

– Он профессиональный убийца, – сказал Вейдеманис, выслушав сообщение из информационного центра МВД, – нам нужно быть осторожнее.

– Нет, – сказал Дронго, – это им нужно быть осторожнее. После того как вчера ты вернулся в таком состоянии. Это я настоящий убийца, который не знает ни жалости, ни прощения. И в отличие от нашего знакомого Тордуа и этого господина Чургулия я не имею приводов в полицию и за мной не числится уголовных наказаний. Поэтому я более опасный убийца, чем эти господа, вместе взятые. И я собираюсь им это доказать. Поехали, Валера, – сказал он, обращаясь к своему водителю.

Машина тронулась с места.

– Что теперь? – спросил Эдгар.

– Теперь будем проверять досье Чалмаева, который мне нравится все меньше и меньше, – признался Дронго. – Нужно будет выяснить, какие дела он вел в последние годы. Дмитрий Кремей вспомнил, что перед самым увольнением Чалмаеву объявили выговор. Нужно узнать, за какие грехи. И вообще этот человек кажется мне не совсем адекватным. Все в один голос говорят, что он был неплохим профессионалом, сказывались десятилетия работы в Министерстве внутренних дел. Но никто не хвалит его как человека. Наоборот, говорят, он был замкнутым, неразговорчивым, жестким. Поэтому наша первоочередная задача состоит в том, чтобы выяснить, каким человеком на самом деле был господин Чалмаев. Но… но… Приехав к господину Тордуа, мы невольно спровоцировали слишком большой интерес к своим персонам. И если я правильно понимаю человеческую психологию, то наш новый знакомый Боксер уже сегодня получит задание по устранению одного из нас. Меня лично беспокоит этот неприятный факт. И еще мне одинаково неприятно будет, если начнут стрелять в меня или в тебя. Не хочется оставаться одному, за столько лет я уже привык к тебе.