Рита Тальвердиева - Найти меломана!

Вот и получилось, задумался Иван Ильич, – что мы с Пашей шагаем по одним и тем же градусам Круга Вечности – од-но-вре-менно…

Это подтвердил и текущий год – далеко не из легких: Паша без дочери скучает, порой до хандры доходило. А у него печенка вдруг проявилась – а ее враз не вылечишь…

Иван Ильич вспомнил предостережения своего числового оракула на текущий период: 91-й градус Зодиакального Круга предсказывал кризис, резкий поворот, точку, после которой нет возврата.

Ничего, – утешал себя Иван Ильич, – через неделю перешагну в следующий, как обещала старинная книга, – в более счастливый градус: Человек на ковре-самолете парит над обширным пространством земли. Возможны поездки.

Эта нумерологическая интерпретация наступающего периода баюкала давнюю мечту – побывать в Крыму, где в советские времена любил отдыхать его дед.

Теперь, – сокрушенно покачал он головой, – Крым – заграница. Еще одна отрыжка Истории, скормленной ловко состряпанной профанацией…

Семигорск, тот же вечер, около 20 часов

Резкий звонок в дверь насторожил.

Кто из соседей?.. – подумал Иван Ильич, но, глянув в глазок, отпрянул: с другой стороны двери маячила чужая востроносая физиономия.

– Кто? – нарочито грозно гаркнул он.

– Пусти, батя, воды набрать, – незнакомец явно бил на жалость. – Радиатор перегрелся. – И он потряс перед глазком пустой пластиковой бутылью.

Ох, уж этот первый этаж, – сплюнул в сердцах Иван Ильич и послушно загремел засовом.

В последний миг его что-то остановило.

– Мало ли что, – пробормотал он себе под нос и нажал нужную кнопку мобильника – недавнее свое приобретение.

– Паш, это я. Выйди-ка на секунду.

Когда он вновь прильнул к глазку, соседняя дверь уже распахнулась. Иван Ильич открыл и свою. Востроносый оказался чахлого вида быстроглазым коротышкой и он рассердился на себя за мнительность.

Пропустив бедолагу внутрь, Иван Ильич указал ему вход на кухню. А соседа успокоил:

– Извини, Паш. Это я так… перестраховался. То им хлеба, то воды… А время-то нынче какое…

– Угу, – качнул головой сосед, что-то дожевывая на ходу. – В двух шагах магазин круглосуточный, в трех – Торговый Дом… И тянет же их по подъездам шастать, – поддержал старика Павел.

Шумно полилась вода. Незваный гость старался перекричать резвый напор:

– Дед, а тряпки какой ненужной – не найдется?

– Па-а-аш! – одновременно донеслось из квартиры соседа. – Чё ты дом холодишь?

Ты иди, Паш, иди, – смутился Иван Ильич. – И, оставив свою входную дверь нараспашку, прошаркал к себе.

Семигорск, тот же вечер, около полуночи

Крокодил неуклюже плюхнулся в мутную желтую реку и вдруг легко застрочил по течению, крутя хвостом и извиваясь, словно танцуя ламбаду.

– Оля! Сюда! Быстрее…

В комнату вбежала жена и плюхнулась рядышком на диван, отбросив в сторону кухонное полотенце.

– Э-эх! Пропустила… Такой момент…

Меж тем на экране аллигатор уже рвал антилопу.

– О-оч-чень интересно, – съязвила Ольга, – особенно на ночь глядя.

– Это же Би-Би-Си, уникальные съемки.

– Если б ты знал, Пашенька, как мне надоел этот ящик.

– Переключить? На втором – какая-то американская комедия.

– И комедии надоели. Особенно американские. Одно старье и крутят.

– Ты просто устала, – Павел приобнял жену и зарылся носом в ее пышные волосы. – Весь вечер готовила, возилась… Даже за ушком пирожками пахнет.

Она слегка отстранилась, не выпуская его руку из своих.

– Вовсе я не устала, просто все раздражает – и эта рутина, и аллигаторы с носорогами… Сколько лет мы не были на море? Ты считал?!.

– В этом году поедем в Анапу. Обещаю.

Она прильнула к нему, пытаясь представить и горячий песок, и ласковое синее море, а Павел, приобняв, баюкал ее в такт своим словам и ее мыслям:

– Я знаю, ты переживаешь из-за пацана, – он кивнул головой в сторону синей дорожной сумки, с утра притулившейся у дивана.

– Еще бы, – вздохнула она. – Представь, – приехал, демобилизовался… И никто его не встречает. Ни-и-кто. А вместо дома…

– Хорошо, что ему тут же адрес наш дали…

– Конечно, пусть пока поживет. Люськина комната теперь свободна.

– А ты молодец, сразу второй ключ ему дала. И мы не будем связаны ожиданием…

– Он вроде к девушке своей пошел?

– Вроде…

– Вряд ли он сегодня вернется…

– Вряд ли. Уже первый час ночи…

– Паш, – ее глаза вдруг влажно блеснули. – А как он играет, скажи? Как бог! Словно в душу глядит. – И, кивнув на старинное пианино, добавила: