Светлана Алешина: Без шума и пыли

— И че? — откликнулся второй.

— Да дохляк, кажись, — первый пожал плечами, — но он все это из-за сеструхи своей затеял. Этот фраер на ней женился, вот Гришка и суетится.

— Ему все равно бабки девать некуда, — завистливо произнес второй, — он уже третий джип меняет. Видел его последний «Линкольн»?

— Да уж, сарай крутой. — Первый выпятил губы и поднял глаза на сцену, где в это время снова появилась Марина Киселева.

— Дорогие друзья, — с улыбкой сообщила она, — сейчас небольшой перерыв, во время которого вы можете немного подкрепиться, а потом Алексей еще раз представит свою летнюю коллекцию, включающую в себя бикини с военной тематикой. А пока вы будете отдыхать, на сцене для вас работает тарасовская рок-группа «Ноги вниз».

Вспыхнул свет, зрители потянулись к шведским столам, установленным вдоль стен. На освободившуюся сцену вышли четверо музыкантов, непонятно во что одетых, и ошарашили присутствующих песенкой под названием «Кончай лясинг-трясинг», содержание которой сводилось к тому, что вместо того, чтобы болтать языком, приятель, лучше бы ты занимался делом.

Я сделала несколько снимков гостей в непринужденной обстановке, потом подошла к столу, чтобы перекусить немного.

— Лелек, привет! — Кто-то положил руку мне на плечо.

Обернувшись, я увидела художественного редактора «Тарасовских вестей» Мишку Голубя. Он широко улыбался, показывая прокуренные зубы. В руке он держал бокал с шампанским.

— Выпьем? — Кажется, он не собирался убирать руку с моего плеча.

— Миша, — я в упор посмотрела на него, освобождая плечо, — во-первых, ты знаешь, что я не пью…

— А во-вторых? — Он обхватил меня за талию.

— Во-вторых, где ты успел так набраться? Бар только открылся.

Мишка был на несколько лет старше меня и закончил университет в тот год, когда я туда поступила. Мы познакомились уже позже, когда я начала сотрудничать с газетой, где он трудился. Он постоянно клеился ко мне, но до сих пор безрезультатно, если не считать результатом несколько безответных поцелуев на редакционных праздниках. Вообще-то он был неплохим парнем, вот только в последнее время начал чересчур много пить. С другой стороны, кто сейчас не пьет, кроме трезвенников и язвенников, а уж какая для кого доза считается чрезмерной, по-моему, каждый должен знать сам. Мишка свою знал. Мне еще ни разу не приходилось видеть, чтобы он вырубился окончательно.

— Да я сюда похмелиться пришел, — весело произнес он, — на халяву. А ты, я смотрю, работаешь вовсю.

— Куда деваться, — вздохнула я, убирая со своей талии его руку, — кушать-то всем хочется.

— Да ладно прибедняться-то, — Мишка в два приема опорожнил бокал, — знаем, сколько ты имеешь со своего «Свидетеля».

— Это нетрудно подсчитать, зная тираж. — Я взяла со стола небольшой бутерброд с ветчиной.

— А что же ты тогда скромничаешь? — Он выпучил на меня свои светлые глаза. — Ладно, можешь не отвечать. Скажи лучше, ты здесь будешь? Я сгоняю еще за шампанским.

Я посмотрела, как он удаляется в сторону бара, и взяла еще один бутерброд. В это время всех пригласили на свои места. Я подождала, пока в моем ряду в середине все усядутся, дожевала бутерброд и приземлилась рядом с «братьями», но многие зрители вообще не стали садиться, а остались рядом со столами, откуда все происходящее было прекрасно видно.

Второе отделение началось с демонстрации пляжных костюмов. Сплошные купальники сменили раздельные, но довольно-таки широкие, а под занавес манекенщицы выходили на подиум почти совсем голые. Публика, особенно ее мужская половина, разогретая пищей и шампанским, неистово реагировала на мелькание голых женских ляжек и животов. Я сделала снимки двух особенно открытых купальников и собиралась уже отчалить, чтобы не достал Мишка, который сидел через ряд передо мной и подавал мне знаки руками, когда на подиум снова вышла Киселева и торжественно произнесла:

— А сейчас я прошу вас поприветствовать виновника сегодняшнего торжества, автора коллекции, которую вы посмотрели, нашего молодого, но уже известного модельера Алексея Замуруева.

Расшумевшийся было зал снова затих, ожидая объявленную знаменитость городского масштаба. Манекенщицы выстроились в ряд у задней стенки сцены, лысый коротышка стоял с одного края подиума, Марина с протянутой к кулисам рукой — с другого, когда, ослепленный ярким светом софитов, на сцену вышел высокий — выше стоявших рядом манекенщиц — молодой мужчина в темно-синем бархатном костюме. Его кудрявые волнистые волосы красиво обрамляли правильный овал лица с мужественным подбородком. Я даже поднесла «Никон» к глазам, чтобы лучше его рассмотреть.