Дмитрий Вересов - Созвездие Ворона

Мы запустим в сеть наш маленький вирус, который сымитирует угрозу биологического заражения. В таком случае этажи автоматически блокируются, как отсеки на подводной лодке. После этого система оказывается безраздельным хозяином на всех уровнях, и вот тут-то мы повышаем температуру в лабораториях до опасного максимума и превращаем их в своеобразный гриль.

— И все, кто там находится, поджарятся живьем? — потирая руки, спросил профессор.

— Нет, такая участь едва ли кому-то грозит, но произойдет разгерметизация и утечка материалов, и вступят в дело наши ядовитые друзья…

— Вот тут-то им всем и хана! — Делох мерзко хихикнул.

— Георг, мне не нравится ваша кровожадность! — Питер нахмурился. — Жертвы будут, они неизбежны. Но, обрекая на смерть десятки, мы тем самым спасаем миллионы жизней! Разве не вы, профессор, без конца твердите мне об этом?

Этот звонок был подобен грому среди ясного неба. Падению метеорита. Алиска звонила Ивану, разыскав его в Америке.

— Это я! — вздохнула она, ожидая реакции.

Знала, само собой, что не бросит трубку.

— Ад… — сказал он и стал ждать продолжения.

— У меня неприятности, — сказала она.

— Я в курсе, — ответил Иван и вдохнул сигарный дым.

Чуть глубже, чем следовало бы. Закашлялся и, погасив сигару, поклялся себе никогда больше не брать в рот эту гадость.

— …Пугают меня… — из-за кашля Иван прослушал большую часть монолога.

— Ты денежки свистнула, лиса Алиса?! — он считал себя вправе быть ироничным.

— Они лгут! Обычная разводка! — сказала она, помолчав.

Иван понял, что лжет она.

— Они меня нашли!

— Ну и?.. А я-то здесь при чем?

— Ты ведь меня любил!

Вот дура! Он раздраженно прошелся по комнате. Даже спрятаться ненадежнее с этими чертовыми бабками, и то ума не хватило. А ведь и правда — любил он ее когда-то! Только сейчас не испытывал ничего, кроме жалости. Позвонить, что ли, одному из экранных суперменов? Все эти ребята — друзья Татьяны. Представил себе сцену. Выходит Сильвио Ступпоне — один на один с русской мафией, и те, побросав кастеты и ножи, сразу молят его об… автографе. Кстати, отличный сюжетец для комедии.

А может быть, она врет?! Узнала, что он снова на коне, и решила вместе со своим поганым португальцем раскрутить его на денежки. Или Брюшной в самом деле до нее дотянулся?

В таком случае он, Иван, бандита и навел, получается. Он ведь сказал, что Алиса в Португалии. А прочесать Португалию много времени не надо. Черт! Он раздраженно закурил — на этот раз привычный беломор. Беломор в Америке достать сложно, но можно… Иван сам не любил хлопот и нагружать ими никого не хотел. Да попроси он, и студия предоставит ему секретаря, а может, даже секретаршу. Он представил себе сразу такой точеный стан, фигурка в неглиже или даже совсем без всего. Получилась, кстати, Алиска. Тьфу, заколдованный он, что ли?!

Да, как ни жалко было тратить дефицитные папиросы, а пришлось. Пока не перешел на сигареты, к чему его безуспешно пыталась приучить опять-таки Алиска. Считала, что это не подходит современному культурному человеку, а тем паче писателю — дымить дешевым пролетарским куревом. Он на это отвечал обычно, что на этом самом Беломорканале уйма народа полегла вполне культурного, в том числе и писатели. А канал оказался несудоходным. Так что он должен покупать эти проклятые папиросы хотя бы из уважения к пропавшему втуне труду российской интеллигенции.

Иван сел и сложил руки в молитвенном жесте. Работа застопорилась. Все, аминь. Он выругался про себя. Алиска своим звонком выбила у него из-под ног почву. Он посмотрел на дисплей супер-пупер жидкокристаллического монитора со злостью. Словно заколдован.

Оставалось только сидеть и долбить одну фразу, как Джек Николсон в «Сиянии» у Кубрика. Redrum. Слово «убийство» наоборот. Кажется, это Стивена Кинга экранизация. Может, спросить у него совета, как у специалиста по катастрофическим, стрессовым, так сказать, ситуациям? Идиотка чертова! Все зло от женщин. Ну и что теперь прикажете делать?

Как там поется в народной песне? «И в запой отправился парень молодой!»

Нет, пить ему было никак нельзя. Вот ведь незадача, когда можно — нечего. Когда есть, да еще всех сортов, какие только пожелай, — нельзя. Баренцев путешествовал по Европам, а может, и еще где. Отыскать его было не то чтобы совсем невозможно, но Иван по некоторым соображениям решил оставить его на самый крайний случай. Почему-то ему казалось, что рассудительный Нил не одобрит его намерения лезть в историю, из которой он его сам же и вытащил.