Светлана Алешина - Крах по собственному желанию (сборник)

Шилов включил зажигание. Разыскивать Веденеева на ночь глядя мне не хотелось, тем более что один член нашей группы уже испытал на себе прелести Комсомольского поселка.

— Ба-а! — протянул Валерка. — Старовойтов возвращается! Что это с ним? Совесть заела? Решил к ментам идти?

Пашка на самом деле выходил из своего подъезда, торопливой походкой возвращаясь к нам. Шилов сразу же выключил зажигание, не успев тронуться с места.

— Что с тобой опять случилось? Нехорошие мальчики стоят на лестничной клетке? — съехидничал Валерка. — Ты испугался?

— У меня в сумке пошарили, — сообщил Пашка, протягивая мне свою сумку.

— И что пропало? — заинтересовался Гурьев.

— Записная книжка! — печально констатировал факт пропажи Старовойтов, а затем уточнил: — Новая записная книжка. Я ее, между прочим, только в понедельник купил, еще даже не успел переписать туда всю информацию из старой, а тут такое. Причем книжечка была не дешевая. Целый органайзер!

— Ну ты сейчас договоришься и до ноутбука, — хмыкнул Валерка. — Видел я твою записную книжку. Ничего особенного. У тебя же там ни ручки, ни калькулятора, ни каких-то там прибамбасов не было.

— Ну и что? — вздохнул Пашка. — Все равно деньги жалко.

— В записной книжке была какая-нибудь информация? — уточнила я.

— Ну я, конечно, уже записал данные о себе, потом информация по Какулиной. Адрес там, телефон, — вспомнил Старовойтов. — Ну и оба адреса Веденеева, которые ты мне дал.

— Ничего серьезного, — отмахнулся Валерка. — Это, наверное, мальчишки просто из любопытства захватили.

— А журналистское удостоверение? Деньги? — насторожилась я.

— Со мной, — удовлетворенно сказал Старовойтов, похлопывая по сумке, которую после беглого осмотра я отдала ему. — Сразу же после того, как меня в больницу привезли, я проверил, не украли ли удостоверение. Нет! Документы все на месте!

— Может быть, записная книжка у тебя просто выпала? — уточнил Валерий.

— У меня сумка на замке, — заметил Пашка. — Из нее ничего не выпадает, как ее ни переворачивай.

Пашка продемонстрировал, что из сумки и в самом деле ничего не может выпасть, повертев ее в разные стороны.

— К тому же записная книжка лежала в боковом кармане, — вспомнил он. — Ее утащили! Это факт!

— Интересно, кому могла понадобиться почти без информации записная книжка? — задумчиво сказал Валера.

— Не расстраивайся, Пашка, хорошо, что у тебя своровали не старую, — успокоила я. — Информация нынче стоит дорого. Представляешь, если бы ты потерял номера телефонов всех своих знакомых?!

Старовойтов тяжело вздохнул и накинул ремень сумки на плечо.

— Что-то не нравится мне все это! — заметил Гурьев. — Если в подъезде орудовали просто наркоманы, то по чужим сумкам им шариться нет никакого смысла. К тому же деньги у тебя не утащили. Надо еще раз наведаться на эту Тульскую! Что-то здесь не так!

— Я с вами, — безапелляционно заявил Старовойтов.

— Нет, Павлик, мы без тебя съездим, — решила я. — Тебе прийти в себя после больницы надо. Высыпайся!

Павлик нехотя поплелся к подъезду, а мы вывернули со двора на дорогу, ведущую к Заводскому району. На дороге машин теперь было поменьше, поэтому можно было доехать до Тульской за четверть часа.

Неожиданно прозвенел телефонный звонок, и я почему-то сразу же подумала о том, что это неугомонный Старовойтов, который еще что-то обнаружил.

— Это тебя! — Шилов передал мне трубку. — Родин!

Я взяла у Костика радиотелефон и приложила трубку к уху.

— Ирина Анатольевна? Вы? — послышался возбужденный голос Михаила Владиславовича. — Мне надо вам кое-что сказать!

— У меня для вас тоже есть новости, — сообщила я, вспомнив о фотографии, которую Валерка стащил из альбома Балашовой.

Родин почти не обратил внимания на мое сообщение, а продолжал тем же взволнованным голосом:

— Срочно приезжайте! Я видел Виталия Покровского!

— Где? Куда ехать? — уточнила я.

— Беговая, сорок пять! — коротко сообщил Родин. — Я вас жду у торца дома! Пока!

— Костик, надо срочно на Беговую, — сказала я Шилову, отключив телефон. — Там у Родина что-то случилось.

— А как же Веденеев? — поинтересовался Валера.

— К нему потом, — отмахнулась я.

Шилов резко затормозил, развернулся и поехал в противоположном направлении.

Машину Родина я заметила практически сразу, едва мы вывернули к дому Покровского. На улицах уже было тихо, и во многих окнах горел свет. Но, несмотря на темноту, я разглядела фигуру Родина, который стоял, прислонившись к стене дома. Он тоже увидел нас, но не подал виду, чтобы не нарушать тишину.