Дмитрий Соловьев - Чистильщик

Он вышел, бесшумно притворив за собой дверь. Крысолов защелкнул замок и беззвучно расхохотался. «Дела, – подумал он. – Сначала они вызывают спеца, а потом стараются поскорее от него избавиться. Дела…»

Он неторопливо обошел квартиру. Две комнаты, маленькая кухонька, первый этаж, газовый водогрей, газовое же отопление, смежный санузел. Два шага до центра, но улочка тихая, как на окраине, четырехэтажный дом, но вход отдельный, не через парадное. Еще раз обойдя свои апартаменты, Крысолов запер дверь и отправился на прогулку.

Лето теплом не баловало, сегодня вообще висели низкие тучи и дул пронизывающий северный ветер, но Крысолов только ухмыльнулся, запахнул легкую полотняную куртку и неторопливо зашагал по улице Валмиерас в сторону железнодорожного вокзала. Свернул на Лачплеша, прошел под железнодорожным мостом и вскоре вышел на автомобильный мост через Даугаву. Он шел без всякой цели, просто «измерял город шагами», как любил он пошутить про такие блуждания, но память фиксировала окружающее – намертво, навсегда.

Посидел на автобусной остановке на острове Закюсала, покурил. Встал, улыбнулся какой-то симпатичной девушке, подошедшей к остановке, и все так же неспешно зашагал дальше. Ветер нес пыль и мусор по улицам, но ничто – почему-то – не могло испортить настроения Крысолову. «Странно, – подумат он, – ничто не могло раньше привести меня в такое благодушное настроение. Может, я впадаю в детство?» Он вслушался в свои ощущения, но ничего кардинально нового не нашел. Наверное, сама аура города заставила его расслабиться и перестать быть вечно озабоченным спецом.

В какой-то момент своих блужданий Крысолов оказался в районе с таким уютным названием – Агенскальские Сосны. Он узнал это название, тщательно изучив перед поездкой в Ригу подробный план города, а теперь ему не составило труда привязаться к местности. Сам не зная зачем, забрел в Ботанический сад. Сел на скамейку.

В полутора метрах от него, на противоположной стороне аллеи, сидела рыжеволосая девушка, то и дело нервно поглядывавшая на часы. И Крысолов почувствовал, что она не ждет здесь любимого человека, не ждет постылого любовника, чтобы дать ему окончательный «от ворот поворот». Нет, она здесь по делу, взволнована, ей угрожает опасность, а плюс ко всему – дело срывается.

И Крысолов встал со скамьи, привычно одернул куртку, словно гимнастерку, по-строевому развернул плечи и шагнул, – сам не ожидая такой смелости от себя, – к девушке.

– Простите, – услышал он свой, – словно издалека и чужой – голос, – наверняка именно я и смогу вам помочь. Только я…

Крысолов с неудовольствием отметил, что вынимает из коробочки уже четвертую за этот день сигарку, но все равно сунул ее в губы и крутанул колесико зажигалки.

– Так и чем же, Николай Николаич, я вам не угодил? Тем, что в свободное от работы время на маньяков охочусь? Так ведь они тоже представляют определенную угрозу роду человеческому. Или не так?

– Ты идиот! – прошипел куратор. – Мало того, что твои побочные акции ставят под угрозу всю сеть, так ты вообще оборзел! Устранять посторонний объект среди бела дня на глазах сотен людей! А если бы тебя взяли?

– Значит, посадили бы, – пожал плечами Чистильщик. – А вам какое горе? Вы же знаете, что я никого не сдал бы, да и кто бы мне поверил?

– Не в том дело. Если отследить твои связи…

– То можно упереться только в глухую стену, – закончил Чистильщик и зло усмехнулся. – С вашей подачи у меня никого нет, кроме Беса.

– Ну, не преувеличивай.

– Неужели? – восхитился Чистильщик. – Может, у меня есть друзья, семья, любимая женщина, постоянный дом – на худой-то конец? Шиш да кумыш! У меня даже своего лица и имени нет. Да где вам понять, – горько усмехнулся он, – ведь вы-то не аномал. У вас все это есть – и семья, и дети, и дом. Про имя с лицом я уж не говорю,

– Как ты узнал?

– Секрет полишинеля. Как вы думаете, сколько у меня за последние десять лет было ранений и травм, сколько из них смертельных? Вам и не сосчитать. А я бегаю, как молодой жеребчик. Да и не только это. Мне, например, ни разу в голову не приходила идея стать властелином судеб, было достаточно своих личных данных. А заниматься спасением человека как вида, – чем не самое человеческое занятие. Какому аномалу этого возжаждается? А вы спасаетесь изо всех сил. Я уверен, что существуют не только аномалы-мужчины, но и женщины, однако вы старательно держите нас в изоляции друг от друга. Я за свою жизнь знал всего трех аномалов – наших инструкторов в спецшколе, остальных видел только в прорези прицела. Даже соучеников не видел – ведь мы могли подружиться и общаться. Разве не так?