Светлана Алешина - Вниз тормашками

— К-конечно, — Леша сглотнул. Черт, он опять заикается! — Обязательно.

— Правильно, Леша. Выясняй как можно скорее. И звони дяде Васе. Кстати, к тебе на днях мои ребятки заедут…

Леша посерел. На его лбу выступили бисеринки пота. После последнего визита «ребяток» Василия Леше пришлось вставлять новые зубы.

— Ты уж их встреть по-людски.

— Василий, я…

— Не волнуйся, мальчик. Будешь себя хорошо вести — и все будет хорошо! Кассета у тебя?

— Нет, — ответил Леша.

— Плохо, — несмотря на легкость тона в трубке, Леше стало нехорошо.

Василий помолчал пару секунд и почти радостно спросил:

— Но ведь ты найдешь ее, правда?

— Конечно.

Леша сейчас пообещал бы даже стать космонавтом и найти на Марсе следы органической жизни, только бы дядя Вася не присылал своих ребяток.

— Умный мальчик. И учти — нехорошо получится, если убийство бросит на студию хоть тень подозрения. Мне все равно, сделал это ты или кто другой: исправлять-то тебе придется. И лучше будет, если виновным окажется посторонний человек. Ну все, конец связи.

Леша нажал «Flash» и невидящим взглядом посмотрел на трубку. Затем он со злостью швырнул сотовый на кожаный диван, стоящий у стены, как будто исчезновение телефона с глаз долой поможет ему избавиться от вкрадчивых интонаций «дяди», все еще звучавших в ушах Леши.

Но интонации остались, и ничего хорошего они в ближайшее время не сулили. Н-да-а. Посторонний человек, говорите? Леше пришла в голову одна маленькая идейка. Он повертел ее в голове, обдумывая, потом улыбнулся — а почему бы и нет?

Лариса кляла себя за бесхозяйственность. Ну как так можно? Да, у нее стресс, да, у нее вчера болела голова, но это было вчера, а сегодня, когда ей срочно нужно позвонить, телефона нет! Конечно, возможность связи у нее была — и мужнин сотовый, и Настин, да и домашний радиотелефон есть, но номер, который она забыла, есть только в записной книжке ее сотового, который сейчас валяется где-то на студии.

Лара отправилась туда сразу после завтрака, мысленно надеясь, что воскресенье — тоже рабочий день для сотрудников телевидения. На днях был праздник Великой Октябрьской революции, который рабочему люду приходилось теперь отрабатывать в выходной. Правда, это касалось лишь государственных служащих, но, может, и телевизионщики тоже работают?

В предбаннике, где стоял секретарский стол, заваленный всяким хламом, никого не было. Лара не хотела снова появляться в помещении, декорированном под кухню, так что надеялась попросить Мусю найти ее телефон. Но Муси не было. Лариса подумала, что, возможно, она могла оставить аппарат и в кабинете директора. Она двинулась к двери, приоткрыла ее и… замерла на пороге, услыхав, что Леша разговаривает по телефону.

Слышно было плохо — словно кто-то шутки ради бубнил китайский алфавит в пустую литровую банку. Лара придвинулась ближе к двери, но в это время бубнеж прекратился.

Леша положил трубку, потом в кабинете раздались шаги. Леша направлялся прямо к двери, за которой стояла Лариса. Она поспешно отпрянула. Леша целенаправленно двинулся было к выходу из секретарского отсека, как вдруг боковым зрением уловил-таки Ларису, стоявшую сбоку, и притормозил.

— Вы здесь?

— Здесь, как видите. Я где-то оставила свой «Эрикссон». Вы его не находили?

— «Эрикссон»? — нахмурил лоб Леша. — Нет, не находил. Спросите у Муси… или еще у кого-нибудь. Извините, мне сейчас некогда. У нас проблемы.

— Какие? — автоматически спросила Лариса. В данный момент ее интересовала только своя проблема — ей нужен телефон.

— Помните Дмитрия? Оператора? Он умер.

— Как — умер? — не поняла Котова.

— Отравление мышьяком, — внимательно посмотрел на нее директор. — Следственная бригада уже здесь, не желаете с ними побеседовать? Думаю, у них к вам накопилось немало вопросов.

Ларисе совсем не понравился его ехидный обвиняющий тон. Словно ее в чем-то подозревают!

— Что вы имеете в виду? — тут же вскипела она. — Говорю в последний раз: я ничего туда не сыпала. Ни мышьяка, ни чего-то подобного. Да я даже не знаю, как он выглядит, этот мышьяк! И потом, все ведь на пленку снимали!

— Пленку кто-то испортил, залил водой, — казалось, Алексею доставляло удовольствие злить Ларису. — Так что вы — подозреваемый номер один.

Лариса вдруг успокоилась. И какого черта она доказывает что-то этому придурку? У нас презумпция невиновности! Перед судом, может, ей и придется объяснять, что да как было, но не здесь!