Чингиз Абдуллаев - Застенчивый мотив крови

Халида первая шагнула к ним. Подошла к каждому из них и, обнимая по очереди, поцеловала. Они уже знали, что произошло в сторожке. Там перебили всю банду Нугзара. Никто не ушел живым. Халида целовала каждого из своих родственников и, не стесняясь, плакала. К Максуду она тоже подошла.

— Я рассказала сыну, что его отца убили, — сообщила она, — и сказала, что братья отца поехали в горы отомстить за него. Спасибо, что вы это сделали. И спасибо, что вернулись живыми.

Максуд мрачно молчал. Тяжело ступая, он подошел к отцу.

— Это был план Салима, — сообщил он отцу, — я даже ничего не знал.

— Когда ты уезжал в Москву больше тридцати лет назад, я не хотел тебя отпускать, — неожиданно произнес отец, — но твоя мать настояла, что тебе нужно учиться. Потом ты остался там, стал профессором, доктором наук, женился и почти не появлялся у себя на родине. Я не хотел тебе этого говорить. Но мне всегда тебя не хватало. Очень не хватало, Максуд. И я считал, что потерял тебя тогда, когда тридцать лет назад разрешил уехать. Я понимал, что ты занят интересной работой, у тебя большие перспективы. Но считал, что потерял тебя. Мне так не хватало моего старшего сына. А сейчас я понимаю, что не потерял. Ты снова вернулся к нам. — Касум обнял сына и первый раз в жизни заплакал. Он не плакал, даже когда хоронили Васифа, когда младшего сына убили у него на глазах. Но сейчас он беззвучно плакал и не стеснялся своих слез.

— Папа, — сказал Максуд, видя, что на них смотрят окружающие, — папа, я ничего не сделал. Я только помогал…

— Это неправда, — громко сказал Сабир, — он спас мне жизнь. И помог всем нам. А еще он лично убил двоих бандитов, один из которых был младшим братом Нугзара, который и стрелял в уважаемого Кадыра-муэллима. Теперь больше никто не придет требовать новой порции крови. Ваша вековая вражда навсегда закончилось.

Максуд прошел в дом. В этот момент позвонил его телефон. Он с трудом достал аппарат. Увидел номер и улыбнулся. Это была Майя.

— Извини, что я тебя беспокою, — начала она, — но вчера ты не звонил, и сегодня тоже не было звонков. А я волнуюсь, как там у тебя дела. Меня особенно испугало известие об убийстве твоего брата. Неужели все так серьезно?

— Уже все закончилось, — сообщил он, — убийцу нашли и наказали. Скоро будет суд, — соврал Максуд, — поэтому ты не беспокойся. Я прилечу через два или три дня.

— Возвращайся, — попросила Майя, — мне без тебя очень плохо.

— А мне без тебя, — сказал он.

Плечо начало болеть сильнее. Постепенно исчезал эффект обезболивающего укола, который ему сделали сегодня днем.

— Нужно принять антибиотики, — предупредил Сабир, — мы похожи на компанию каких-то ярмарочных хулиганов.

Все четверо уселись за столом, глядя друг на друга. Сюда больше никто не входил, даже женщины.

— У тебя был самый дурацкий план, какой только можно было придумать, — недовольно заявил Максуд. — Мало того что ты подло подставил меня и Сабира, использовав, как наживку для бандитов, ты еще и не рассчитал правильно время. Нужно было заранее вызывать вертолеты и не экспериментировать с вашими гранатами.

— А если бы они не пришли? — возразил Салим. — Или опоздали? А увидев вертолеты, легко бы ушли куда-нибудь под защиту горных склонов. И мы бы снова их искали. Убийство Васифа выбило меня из нормальной колеи, и я уже не мог разумно рассуждать. А когда увидел на телефоне номер Этибара, то понял, кто и как нас предавал. Вместе с нашим участковым.

— Что случилось с участковым? Его застрелили или он сам застрелился? — спросил Максуд, обращаясь к Мураду.

— Я ничего не видел, — признался тот, морщась от боли. — Они вошли в его кабинет все трое. А потом раздался выстрел. Вполне вероятно, что они его пристрелили, чтобы он ничего не мог рассказать.

— Думаешь, что они связаны с бандитами?

— Нет, — ответил Мурад, — не думаю. Зачем делить деньги на столько офицеров? Но оба прекрасно понимали, что Абдулкерим может рассказать много ненужного и неприятного. А его арест станет точкой в карьере Мустафы Магомедова и не позволит получить приличную пенсию нашему начальнику полиции.

— Боюсь, что они просчитались, — усмехнулся Салим, — об этом странном самоубийстве уже знают и в нашем Министерстве внутренних дел, и в областном управлении ФСБ. Поэтому карьеры у обоих не будет. Скорее всего, выгонят из полиции. Хотя я совсем не жалею этого гниду — нашего участкового. Всегда неприятно, когда предателем оказывается кто-то из своих, кому хочешь верить и доверять. Если бы не они, то я сам бы его пристрелил. Хотя и понимал, что этого делать нельзя.