Татьяна Полякова - Найти, влюбиться и отомстить

Очнулась я на диване, Забелин стоял в двух шагах от меня и надевал пиджак. Я поспешно закрыла глаза, но обмануть его не смогла, он понял, что я пришла в себя. Похлопал меня ладонью по щеке и сказал насмешливо:

– Это было незабываемо, милая. Давно я не получал такого удовольствия. Передай привет твоему парню.

Я услышала шаги, потом хлопнула входная дверь. Перевернувшись на живот, я вцепилась зубами в диванную подушку.

Весь следующий день я лежала, уставясь в потолок, слушая одну и ту же песню: «Дочь самурая». Когда стало ясно, что меня неудержимо тянет к подоконнику, чтобы совершить заключительный полет в своей жизни, я заставила себя подняться, выпила три таблетки снотворного, что и позволило проспать до самого утра. Новый день оказался ничуть не лучше предыдущего. Хотя я смогла добраться до кухни и выпить чаю. Позвонить Руфине? По моему голосу она сразу поймет: я в большой беде. Представила, как начну отвечать на ее вопросы… Нет, не хочу. Я мрачно усмехнулась, подумав, что опять встаю на те же грабли: не желаю ничего рассказывать. Ни отцу, ни даже Руфине.

При мысли об отце я вспомнила слова Забелина. У папы проблемы с сердцем? И бросилась к телефону, но на полдороге остановилась: вряд ли я сейчас способна разговаривать с отцом. Нормально разговаривать, я имею в виду, чтобы он ничего не заподозрил. Руфина как-то советовала свои страхи и боль вытанцовывать. Стоит попробовать, раз уж ничего умнее в голову не приходит. Я поставила диск в стиле латино и с остервенением начала танцевать. Явилась мысль: какой дурой я, должно быть, выгляжу, а потом мне стало смешно. Я смеялась, танцевала и вскоре с удивлением поняла: действительно отпустило. Жизнь не стала чище, светлее или проще, но теперь я ею дорожила.

Послав Руфине мысленный привет, я решила, что вполне способна поговорить с отцом. Но на всякий случай взяла книжку с полки и прочитала вслух одно из любимых стихотворений. Первые три строчки дались с трудом, звук собственного голоса вызывал недоумение, будто это вовсе не мой голос, но, переворачивая пятую по счету страницу, я уже могла себя поздравить: мое возвращение в реальность успешно завершено.

Набрав телефонный номер папы, после обычных приветствий и вопросов «как дела?», я с беспокойством спросила:

– Что с твоим здоровьем?

– А что с ним? – удивился отец.

– Валера… – Очень трудно было произнести это имя, но я смогла, назови я его по фамилии, отца бы это, наверное, насторожило, ведь по легенде мы все еще друзья. – Он сказал, у тебя проблемы с сердцем.

– Ты виделась с Валерой?

– Разговаривала по телефону. Сейчас речь не о нем, а о тебе.

– Что это ему вздумалось пугать тебя? Уверяю, со мной все в порядке. Мелкие болячки, соответствующие возрасту.

– Ты меня не обманываешь?

– Да с какой стати? Заедешь сегодня?

– Сегодня вряд ли получится, – вздохнула я.

– Как расследование? Продвигается? – спросил папа.

– Пока топчемся на месте. Но я не падаю духом.

– Еще бы. Ведь ты – моя дочь, – засмеялся он.

Мы простились, а я еще немного погадала: Забелин мне врал, или папа, не желая меня огорчать, скрывает правду? Непохоже, что скрывает. И слава богу.

Ночью я думала о Владане. Несмотря на мой задиристый тон в разговоре с Забелиным, его слова о плохих парнях впечатление произвели. Ведь наша первая встреча не оставляет сомнений, что Владан делал там, в переулке. Допустим, я все поняла неправильно, и к взрыву машины он не имеет отношения… Автомат на его плече… Я ничего не знаю наверняка. Чего не знаешь, того не существует… Он был на войне, значит, убивал. Но это совсем другое… Прошло двое суток, а он ни разу не позвонил. Еще вчера мысль о том, чтобы встретиться с ним, вызывала ужас. После того, что произошло, я головы поднять не посмею. А теперь я с трудом смогла дождаться утра, и если бы не здравый смысл, поехала бы к нему часов в семь. Столь ранний приход его вряд ли обрадует.

Я долго лежала в ванне, а потом еще некоторое время разглядывала себя в зеркало. Все тело в синяках, но Владан далек от просьбы его продемонстрировать. Физиономия выглядит сносно, без фиолетовых разводов и заплывших глаз. На лбу ссадина, оставшаяся от удара, но ее можно прикрыть волосами. Две чашки кофе, и я в полном порядке.

Владана я застала в офисе, куда приехала на такси. Он сидел за столом в компании бутылки виски, наполовину пустой. Похоже, что пьянствовал всю ночь, хотя по нему наверняка не скажешь. Он из тех мужчин, у кого внешние признаки опьянения начисто отсутствуют. У меня, кстати, папа из таких. Однажды пришел домой, разговаривал со мной минут двадцать, затем рухнул на диван и проспал до утра. Утром извинялся, что накануне выпил лишнего, у друга был день рождения. Если бы сам не сказал, что выпил, я бы не догадалась. От Владана извинений не дождешься, впрочем, он мне и не отец.