Ксения Любимова - Где умирают сновидения?

– Откуда я знаю, – с горечью ответил следователь. – Калюжный еще и не такое может придумать.

– Хватит про Калюжного, – оборвал его нытье Эрик. – У нас есть более важные задачи. А если ты будешь сидеть и плакаться, то в словах этого писаки окажется доля правды. Работать надо, а не кулаками сотрясать.

– Ты прав, – сник Голубев. – Расслабляться для меня непозволительная роскошь. Готов подвести итоги своей поездки. Только дайте для начала что-нибудь поесть.

– Иногда у меня складывается такое впечатление, что только ради этого ты к нам и ходишь, – весело сообщила Мариша, накрывая на стол.

Через полчаса компания расположилась в гостиной и делилась информацией о проделанной работе. Сначала Эрик поведал об их перемещениях, а потом внимательно выслушал Голубева. К сожалению, ему тоже не удалось побеседовать с кем-то из близких родственников погибших женщин. В целом результаты были такими.

У Анны Бобровой, при жизни имевшей мать, отца и супруга, на сегодняшний день нет никого. Родители один за другим сошли в могилу, не выдержав гибели дочери, а супруг отбыл в неизвестном направлении. Через полицейские каналы нынешнее место жительства мужчины обнаружить не удалось, он словно в воду канул. Не нашлось и свидетелей страшной находки. Те мужчины, которые обнаружили тело Анны в тот скорбный день, разъехались кто куда. Один подался на заработки, другой отбыл в деревню к родственникам, третий сейчас живет за границей. Так что никого, кто бы мог пролить свет на это дело, обнаружить не удалось.

– А как звали мужа Анны? – поинтересовался Эрик.

– Сейчас посмотрю, – кивнул Голубев и принялся листать свои заметки. – Вот. В. Бобров.

– А «В» это кто? Володя, Вениамин, Виктор?

– Сейчас, – кивнул тот и снова зарылся в бумажки.

– Нашел. «В» – это Василий. Василий Бобров.

– Василий? – распахнула глаза Мариша.

– Да, а что здесь такого? – удивился следователь. – Имя как имя.

– Нашего Снегова тоже звали Василий, – растерянно произнесла она.

– Ты ведь не думаешь, что… – он замолчал, потерянно глядя на листок. – А я ведь даже не догадался спросить его приметы. Это не может быть наш Василий, – вдруг замотал он головой.

– Почему?

– Мужу Анны тридцать пять лет. А Снегову немного за сорок.

– Откуда это известно? – подал голос сыщик. – Ты внимательно изучал его документы?

– Вообще-то, нет. Мы не сомневались в личности Василия.

– Подождите, – помотала головой Мариша. – Тут что-то не сходится. Если Никиту убил Снегов, то кто убил его и Вику?

– Хороший вопрос, – кивнул Эрик.

– Родственников у Анны не осталось, – приободрился Голубев, – так что это не наш Василий.

– И все же я бы не стал пока сбрасывать его со счетов, – ответил сыщик. – Ведь мужчину так и не нашли.

– Мы прибережем его до особого случая, – согласился следователь. – А теперь о старушке.

Он снова зашуршал бумагами, отыскивая нужную информацию.

– Серафима Сергеевна Иванова, восьмидесяти двух лет от роду. Забита до смерти в собственном подъезде. Имела сына, который к тому времени, как бабушка умерла, скончался от инфаркта, и троих внуков. Вернее, двух внуков и внучку. Внучка вышла замуж и живет вполне счастливо. Старший внук нигде не работает, пропивает свою долю, доставшуюся ему от продажи бабушкиной квартиры. А вот младшего внука отыскать не удалось. Сестра уже давно не получала от него никаких известий.

– Как зовут внука?

– Иванов Артем Иванович.

– А возраст?

– Около тридцати.

– Не подходит, – потер подбородок Эрик.

– По фотографии его тоже не опознали. На Никиту не похож.

– Это еще ни о чем не говорит. Но скорее всего, это не наша история. Внуки получили наследство и вовсю им пользуются. Зачем им мстить убийце их бабушки? Хотя… Если кто-то из внуков любил бабулю, то возможны варианты.

– Ну и куда нас это привело? – с тоской спросил Голубев. – Как топтались на месте, так там же и остались. Похоже, не усидеть мне в своем кресле. Хорьков этот, заметки, девушки… Полный отстой! А ведь я ничего такого не совершил! Маша сама меня напоила, Алина устроила свистопляску с цветом волос, а Мадонна и вовсе заставила ползать в навозе. И после этого Калюжный позволяет себе лить на меня грязь? Скажите мне, где справедливость? – и он потряс кулаками.

Однако Мариша уже не смотрела на Голубева. Все ее внимание было приковано к Эрику. Тот сидел с таким видом, словно увидел привидение. Глаза широко раскрыты, взгляд отдает металлом, на лице написана целая гамма эмоций – от сомнений до уверенности.