Джо Горес - Замурованный труп

— Что-нибудь заметил? — спросил Баллард. Он увидел машину Кёрни, еще когда объезжал квартал.

— Жильцы, одни мужчины, постоянно входят и выходят. Любой из них может оказаться Одумом, ведь мы не знаем, как он выглядит. — Кёрни взглянул на Балларда. — У надзирателя не было его фото?

— Я не спрашивал, — проговорил Баллард, как бы оправдываясь. День был долгий, жаркий и утомительный, но солнце уже клонилось к закату, стало прохладнее, замерцали неоновые вывески. — Предполагалось, что я буду интересоваться только машиной.

— Я просто так, — весело сказал Кёрни. — Я проверил все стоящие на улице машины и даже заглянул в гараж за домом. Раньше там помещались конюшни, теперь вот гараж. «Тандерберда» нигде нет. Проверил я и комнату Одума.

Он замолчал. Баллард нетерпеливо спросил:

— И что?

— Комната заперта. На двери висит записка: «Денни у Мэри».

— Это еще кто такие? — пробурчал Баллард.

Кёрни открыл дверь со своей стороны.

— Пойдем выясним.

Когда они подходили к старому величественному дому, мимо кто-то прошел. Одум? Баллард в замешательстве оглянулся на удаляющуюся спину. Какая-то бесконечная тряхомудия! Неужели этот дом не выведет их на Гриффина или на того недоноска, который, по предположению Кёрни, убил его, а затем напал на Барта?

Должен вывести, ведь у них нет никаких других зацепок. И остается всего восемь из выделенных семидесяти двух часов.

Барт! Неужели он все еще валяется там в полной неподвижности? Без единой мысли в голове? С засевшим в мозгу обломком кости, который угрожает навсегда превратить его в растение?

Они постучали в тяжелую, крепкого дерева дверь с привинченным к панели грубым металлическим номером четыре. Никакого ответа. И записка о Денни и Мэри по-прежнему на месте.

— Что дальше? — спросил Баллард хриплым от усталости голосом. Кёрни, однако, не выказывал ни малейшего признака утомления — ни дать ни взять дизельный мотор. Этот супермен никогда не упустит случая продемонстрировать свое превосходство.

— Теперь, вполне естественно, мы должны поговорить с хозяйкой.

Разложить людей по предназначенным для них полочкам иногда бывает очень трудно. Вдова заключенного содержит пансионат для бывших заключенных. Может быть, это пожилая женщина, бабушка, в рукаве у которой стальная шпилька для шляпы? А может быть, молодая дамочка, краснощекая и пышная, с мясистыми коленями и не идущей к лицу губной помадой? Оба этих предположения не оправдались. С первого взгляда она показалась моложавой и какой-то неземной. «Такая женщина может только присниться во сне», — подумал Баллард, когда она отворила дверь. Он не знал, какая именно мелодия доносится из холла, но чувствовал, что это утонченная классическая музыка: сплошь струнные инструменты и скрипка. Судя по морщинам, женщине было далеко за сорок, но лицо ее сияло вечной безмятежностью. Чувствовалось, что даже на Кёрни она произвела сильное впечатление. Его правая рука невольно потянулась к голове, хотя он почти никогда не носил шляпы.

— Добрый вечер, джентльмены. Чем могу помочь? Судя по тону хозяйки, можно было предположить, что единственная цель ее жизни — помогать другим людям. Кёрни ответил заискивающим голосом, который напоминал шум шаров кегельбана, когда слышишь его издалека, с улицы.

— Нам... ужасно не хочется беспокоить вас, мэм. Но мы пытаемся связаться с жильцом из четвертой комнаты.

— Хоуи? О, я надеюсь... он не попал в какую-нибудь неприятную историю? — Ее глаза умоляюще обратились на двух странных, суровой наружности мужчин.

Кёрни следовало бы ответить, что они друзья милого старины Хоуи и хотят купить его новый «тандерберд». Но вместо этого он сказал:

— Мы тоже надеемся, мэм.

Баллард вдруг подумал, что она напоминает ему добрую волшебницу из одного фильма.

— Знаете ли вы кого-нибудь по имени Денни, мэм? Или Мэри? — спросил Кёрни.

— Мэри — это я. — Ее глаза расширились. — О Боже, записка все еще висит на двери? Ее пришпилил Денни, это было еще вечером во вторник...

Вечером во вторник? Время совпадает. И все как будто совпадает.

— И с тех пор вы не видели мистера Одума?

— Должно быть, он попал в неприятную историю, — огорченно сказала она.

Голос Кёрни стал необычайно вкрадчивым.

— Боюсь, именно так. Вы случайно не знаете, не встречается ли... мистер Одум... с молодой леди?

Баллард вдруг ощутил сильное недовольство собой. Ему следовало сообразить это самому. Обаятельный, красивой внешности человек, только что освободившийся из квентинской тюрьмы, вряд ли будет долго обходиться без женщин. Случай с Шарон — тому доказательство. Однако он вряд ли захочет связаться с замужней женщиной — это слишком рискованно. И все же он был рад, что вопросы задает Кёрни. Ему очень не хотелось бы ранить это доброе существо, сумевшее создать спокойный и теплый мирок для себя и своих подопечных. Мэри кивнула, ее стройная и белая лебединая шея всколыхнулась.