Андрей Константинов: Гоблины. Сизифов труд

— На их команду стрелков-киллеров тогда в общей сложности под пяток убийств повесили, — с профессиональным азартом стал объяснять Холин. — Старшему пожизненное дали, остальным — от восьмерика до двадцаточки. Бузе — а стрелок он, я тебя умоляю! — полновесную десятку. Что называется, попал в самое яблочко. И вот, пожалуйста, встречаю его в центре Питера. Месяца три как на УДО вышел. Э-эх, летит времечко!

— Последний тезис сомнений не вызывает, — согласился Мешок. — Только я не очень понимаю, в чем цимес-то? Ты ж мне по телефону про какие-то страсти поведать обещался. Ну и где они? Ужасы нашего городка?

— Погодь, сейчас будут тебе ужасы. Так вот: мы с ним туда-сюда, как делишки? Как детишки? В общем, решили немного отметить это дело. Ну и завернули в «Вуду-бар». Выпили, то-се. И вот тут-то Буза мне и вываливает…

…Андрей слушал рассказ Холина вполуха, так как с самого начала отнесся к истории с вербовкой киллера с некоторым предубеждением. Как-то неправдоподобно всё это выглядело. Особенно с учетом якобы абсолютной случайности встречи Гришки с Бузой. Ну не бывает такого в жизни! Разве что в кино. Да и то в очень дешевом кино. Однако последняя фраза Холина заставила Андрея насторожиться. Хотя какое там насторожиться — его буквально подбросило в кресле от упоминания имени. Вернее — погоняла.

— …Стоп, Гриша! Он что, так и сказал? Зеча?

— Во-во, у меня вчера точно такая реакция была! — подтвердил Холин. Завоевав, наконец, внимание Андрея, он приободрился: — Именно так он и сказал. Я, собственно, только потому и решил тебя оповестить, не откладывая в долгий деревянный ящик. Кстати, что там от розыскников по Зече слышно? Или, как водится, всё как в бронетранспортере?

— Ага. В нем самом. Более того, у меня складывается ощущение, что в УРе постепенно теряют интерес к персоне господина Зечи.

— С чего вдруг?

— Потому что с кавалерийского наскока найти не получилось. А потом объявились умники, которые выкатили оригинальную версию. Дескать, поскольку Джамалов был ранен и толком рассмотреть киллера не смог, в опознание могла вкрасться ошибка.

— Какая еще ошибка?

— Мол, рост, темные очки и «зенитовский» шарфик — это слишком расплывчатые приметы. Вроде того, что Зечу могли элементарно подставить. Подогнав под его стереотипный образ совершенно другого человека.

— Идиоты! Могли бы в оправдание своего ничегонеделания придумать что-нить более оригинальное.

— На самом деле, версия ничуть не хуже прочих остальных. Кто может знать наверняка? — пожал плечами Мешок. — Разве что сам Зеча. Дело за малым: встретиться и спросить у него самого.

— Значит встретимся! И спросим! — загорячился Григорий. — Да, Андрей, тут еще такое дело: Буза, заранее предупредив, чтобы я не считал его сумасшедшим, поделился информацией о том, что заказчик, который вел с ним переговоры, — негр.

— Кто?

— То самое. Негр. «Наш негр, советский» — так его Буза описал.

Мешок эмоционально хлопнул себя по коленке:

— Зашибись! Картина маслом: советский негр заказывает Зече убийство ценою в сорок штук баксов. Ты Ильдару про это ничего не говорил?

— Нет, только тебе.

— И не говори пока. А то наш джигит, при каждом упоминании Зечи начинает нервно шарить рукой за пазухой в поисках фамильного кинжала…Ладно, Гриш, спасибо тебе. Информация, что и говорить, хотя и паскудная, но крайне любопытная. Так что, давай, с чистой совестью езжай-отдыхай, а мы тут станем рядить-мерковать: что нам с ней делать. Особливо в свете наших последних событий.

— Ты имеешь в виду судью Зимина?

— И судью. И еще кое-что.

— А что у нас еще?

— Потом. Сейчас не хочу грузить твою отпускную голову, — отмахнувшись, свернул тему Мешок. — Мобильник там, на всякий случай, не отключай. Будет у тебя в Хохляндии трубка работать?

— Должна. Мне Виталя, как Даниле Багрову, какой-то левый роуминг сделал.

— Вы смотрите, парни, доиграетесь когда-нибудь! — посуровел Андрей. — Учти, за такие вещи я вас прикрывать-вытаскивать принципиально не собираюсь.

— Ничего, мы с Виталей нигде не пропадем, — ухмыльнулся Холин.

— Угу, не пропадем, но горя хватим. Ты сейчас куда?

— Домой. Помыться, поскоблиться, переодеться.

— Подкинешь на Суворовский?

— Запросто, поехали.

— Айн момент, только давай сначала до оперской добредем…

…В оперской перед глазами старинных приятелей открылось зрелище весьма неожиданное: в центре комнаты, на табурете, заботливо поставленном на расстеленную газетку, сидел оперативный водитель Борис Сергеевич в наброшенном поверх рубашки медицинском халате. Вокруг него, вооружившись ножницами и какими-то парикмахерскими прибамбасами, хлопотала Наташа, врезаясь в не по годам пышную седую водительскую шевелюру.