Андрей Шляхов - Психоаналитик. Шкатулка Пандоры

— И что дальше?

— Я подумала: а вдруг Макс узнал, что он неизлечимо болен и дни его сочтены? Впереди — никаких перспектив, одни мучения. Кошмар, короче… Макс был волевым и решительным человеком, он мог захотеть свести счеты с жизнью, не дожидаясь кошмара. Бруфарин, в принципе, неплохо подходит для того, чтобы быстро уйти. Две столовые ложки в бокал с вином, — Анна выразительно посмотрела на свой бокал, — и всё. Экзитус леталис, смертельный исход.

Повисла пауза.

— Но при чем здесь накладные? — нарушил молчание Михаил.

Как ни напрягал он свой ум, но связи между возможным самоубийством и накладными, подписанными неизвестно кем, не нашел.

— А устроить проделку с накладными — это вполне в духе Макса, — краешками губ улыбнулась Анна. — Это же Макс, человек с весьма своеобразным чувством юмора, любитель издеваться и стравливать. Так ему веселее было бы уходить, зная, что после его смерти мы окончательно перегрыземся с Тамарой, зная, что одна из нас может оказаться на скамье подсудимых…

Михаил представил себе Анну на скамье подсудимых, растерянную, заплаканную, не понимающую, что происходит, потом представил ее стриженной наголо, одетой в черную тюремную одежду, с лопатой в руках (почему именно с лопатой, без помощи дедушки Фрейда не разобраться) и застонал от жалости к ней и гнева, направленного в адрес ее мужа. Был бы покойник жив, ему бы несдобровать… Ладно, все хорошо, что хорошо кончается.

— Теперь у нас есть все: преступник, мотив и способ, — подражая кому-то из виденных на экране следователей, сказал вслух Михаил. — Теперь мы можем обсудить это и спокойно жить дальше. Гештальт завершен! Впереди нас ждет только хорошее…

— Ты тоже думаешь, что так могло быть? — оживилась Анна. — Как психолог?

— Как психолог, я знаю, что может быть все, что только может быть, — туманно ответил Михаил. — Но если серьезно, то твоя версия видится мне вполне реалистичной. Надо бы уточнить кое-что. Где наблюдался Максим?

— В медицинском центре на Красной Пресне, название длинное, я никак не могу его запомнить. Я тоже там наблюдаюсь, но бываю крайне редко — раз в год к стоматологу загляну… А у Макса был свой лечащий врач — Андрей Алексеевич или Алексей Андреевич, точно не помню.

— Ты мне дай адрес и телефон центра, — попросил Михаил, — я попробую навести справки.

— Для этого мне надо оказаться дома, — улыбнулась Анна. — Я еще не в том возрасте, когда надо постоянно таскать с собой врачебные визитки.

— У тебя самый замечательный возраст, — прочувственно сказал Михаил, поднимая бокал. — За тебя!

В целом вечер прошел хорошо. Сложных тем больше не касались, разговаривали о чем в голову взбредет. Хорошему настроению способствовала вкусная еда — телятина оказалась выше всяких похвал, да и артишоки, судя по тому, что Анна уплетала их за обе щеки, были хороши.

— Артишоки — это афродизиак, — сказала Анна, слегка раскрасневшаяся от выпитого вина (в бутылке оставалось меньше трети), кладя на опустевшую тарелку нож и вилку. — Утонченный разврат немыслим без афродизиаков! Меня так и распирает от желания. Может, забьем на кофе?

— Забьем, — согласился Михаил, которого в некотором смысле тоже распирало от желания.

С официантом простились как с лучшим другом. Он усердно приглашал заходить еще, ему пообещали. Михаилу нравилось Аннина манера общения — ровная, дружелюбная со всеми, ведь одним из главных факторов, «проявляющих» человека, служит его отношение к тем, кто его обслуживает.

Неспешным шагом пошли обратно, к офису, где на стоянке Михаила дожидалась машина. Анна по-прежнему предпочитала не садиться за руль, а может, просто ей нравилось ехать рядом с Михаилом и целоваться с ним время от времени во время остановок на светофорах.

«Нексия» стояла там же, водитель вроде как дремал, надвинув на лицо козырек бейсболки. Ну зачем ему бейсболка в машине, да еще вечером? Странная привычка. Привычка или все-таки способ маскировки?

— Видишь слева машину? — спросил Михаил у Анны.

Анна повернула голову влево и сразу же обернулась к Михаилу.

— Только не говори, что это твоя новая тачка! — улыбнулась она.

— Там же сидит водитель, — Михаил улыбнулся в ответ. — Дело в том, что уже которую неделю за мной повсюду ездят два автомобиля, вот эта «Нексия» и синяя «Хендай Соната». Вот сейчас мы выедем со стоянки, и «Нексия» сразу же пристроится сзади.

— В самом деле? — удивилась Анна, и удивление ее было вполне убедительным в своей искренности. — А зачем?