Сергей Рокотов - Мне тебя заказали

- Приезжайте, Михаил Гаврилович, такие люди, как вы, нам очень нужны, - произнес спокойный мужской голос.

У Михаила сразу же поднялось настроение, он просто воспрял духом, веря в то, что это и есть начало его головокружительной карьеры преуспевающего бизнесмена.

Но на следующий день ему не удалось поехать туда. Утром позвонила мать и дрожащим от волнения голосом попросила приехать к ней на Каширское шоссе.

- Не могу я, мам, - с досадой сказал Михаил. - На работу, понимаешь, еду устраиваться... Хороший вариант. И неподалеку тут...

- Мишенька, он избил меня! Понимаешь ты, избил! Ты мне сын или нет? Этот подонок, этот нахлебник поднял на меня руку! Замахивался и раньше, а этой ночью... Он избил меня! Кто, кроме тебя, родного сына, может за меня заступиться? - зарыдала мать. - Что же мне, за братьями в Ярославль ехать? Тебе-то потом не стыдно будет?

- Хорошо, я приеду, - проворчал Михаил.

Хотя ехать ему совершенно не хотелось. Еще не хватало ввязываться в драку с этим мерзавцем. Эдик был человеком цветущим, далеко не слабого сложения, к тому же к нему и на квартиру и на дачу порой приезжали люди весьма сомнительные, с явно выраженной уголовной внешностью... Но делать ничего не оставалось. Не отказывать же матери? Стыдно, не стыдно, все это пустая болтовня, зато он знал, что у нее осталось еще немало деньжат, не так уж она глупа, чтобы все разбазарить с этим подонком... А если он не приедет, черта с два ему что перепадет. Работенка эта и высокая зарплата еще вилами на воде писаны, а мамашины деньги живые, настоящие...

И он сел на машину и поехал к матери... На развилке Варшавского и Каширского шоссе, печально известном всем водителям месте, попал в чудовищную пробку, и его машину поцарапал какой-то грузовик. Михаил выскочил из машины и с истерическим криком бросился к водителю грузовика, намереваясь вступить в драку. Но открылась дверца "КамАЗа", и оттуда вылез парняга в куртке. С блинообразной рожи с конопушками глядели на Михаила оловянные глазенки. А кулаки были больше, чем голова. Драться с ним было равно самоубийству. Михаил сразу сник и бросился искать гаишника.

Инцидент был исчерпан только через час, парняга, глупо улыбаясь, обещал возместить ущерб, и Михаил на поцарапанной машине продолжил свой путь. Но тут же убедился в справедливости пословицы, что нет худа без добра... За время, пока Михаил выяснял отношения с конопатым парнягой, мать успела помириться с Эдиком. А точнее, Эдик с ней, вовремя сообразивший, что перегнул палку и ссориться с богатенькой вдовушкой ему совершенно ни к чему.

- Он извинился, - шепнула мать, открывая сыну дверь. - Он горяч, но отходчив...

У Михаила отлегло от сердца. Вступать в конфликт с Эдиком уже было не нужно. И это мигом подняло ему настроение, упавшее из-за инцидента на дороге и отвратительной вмятины на левом крыле "девятки". Он так вдохновился, что стал для виду разыгрывать роль сурового материнского заступника. Нахмурил свои черные брови и сделал решительный шаг в комнату, постаравшись придать своему лицу максимально грозный вид.

За столом перед традиционной бутылкой коньяка сидел черноволосый Эдик в белой футболке. Своим черным, как смородинки, глазенкам он умудрился придать виноватый блеск.

- Что тут у вас происходит? - мрачно спросил Михаил.

- Да так... - развел волосатыми руками Эдик. - Понимаешь... Я был не прав... Я просто невыдержанный человек, неврастеник, Миш, - ослепительно улыбнулся он белыми зубами и тут же потупил глаза. - Я очень люблю твою мать, дорогую нашу Верочку... Мне с ней так хорошо. И ей тоже со мной хорошо... - Он томным взглядом одарил годящуюся ему в матери любовницу. Но мы оба очень нервные, вспыльчивые... Я сам не знаю, как все это могло получиться... Ну прости меня, Верочка, говорю в который раз, теперь при твоем родном сыне... Как я мог так поступить, до сих пор не пойму...

- Ладно, проехало, - махнула рукой мать, снисходительно улыбаясь. Выпьем мировую... Я на бюллетене, сынок, отдыхаем сегодня после стресса. Садись с нами.

- Вас не разберешь, - пробурчал Михаил, довольный тем, что не пришлось связываться со скользким как змея и вызывающим опасения Эдиком. Радость просто-таки распирала его впалую грудь. Михаил был довольно труслив от природы, дрался плохо и страсть как не любил никаких конфликтов... И больше всего на свете боялся попасть в такую ситуацию, что будет вынужден защищать близкого человека... И пока бог миловал, пронесло и на этот раз...

- Давай, Миш, садись, я налью тебе, - проворковал Эдик, и Михаил, продолжая мрачно глядеть на обоих, снизошел и сел.