Сергей Рокотов - Час совы

Филипп припомнил ночные стоны, но легкое разрешение этого вопроса мало порадовало его... Но вдруг он припомнил и детский плач... И странная догадка осенила его. Странная и обнадеживающая. Он умоляющим взглядом поглядел на Веронику. Та отвернулась и стала смотреть в окно.

- Сюда, - показал Филипп на восьмиэтажный кирпичный дом с правой стороны.

Машины повернули во двор.

- Позвони, предупреди, - приказала Филиппу Ника.

Филипп набрал номер друга.

- Стасик, - нарочито бодрым голосом сказал он. - Я около тебя. Буду буквально через несколько минут. Ты один? Хорошо... Планы немного меняются... Все объясню. Жди.

- Молодец, - похвалила его Ника. - Не так уж ты туп, когда дело идет о твоей собственной шкуре. Так... В квартиру этого Стасика идем мы с Филиппом, вы остаетесь в машинах. Жорж и ты караулите в подъезде.

- А может быть, и с тобой в квартиру, - предложил Жорж. - От этого гуся лапчатого всего можно ожидать...

- Ничего я не сделаю, - глядя ему в глаза, произнес Филипп. - Заберу деньги и отдам... Веронике Сергеевне.

- Верю, - сказала Ника. - Но в случае чего... Сумею отбиться от двух мужичков - дипломатика и коммерсантика. Это для старой Совы сущие пустяки.

... Филипп позвонил в дверь. Дверь открылась. На пороге стоял человек не менее двух метров роста с окладистой бородой и довольно зловещим обликом.

- Ты не один? - нахмурился он.

- Это моя родственница, двоюродная тетушка. Вероника Сергеевна. Слушай, Стас, давай по-быстрому, все планы меняются... Пройдем в комнату.

- Пройти-то мы пройдем, - произнес густым басом двухметровый Стас. Только вот насчет перемены планов... Не нравится мне все это. Все продумали, все решили... И почему ты приходишь с какой-то там родственницей? - Он бросил неприязненный взгляд на Нику. - Наши дела это наши дела, и нечего кого-то в них вмешивать. Я тебе не пацан...

Они прошли в комнату.

- Вообще-то желательно говорить без свидетелей, - сказал Стас, бросая на Нику ещё более неприязненный взгляд. - Вы бы обождали пока вон там, - он указал ей своим бородатым подбородком на кухню. - А мы бы с ним побеседовали...

- Невежливый вы какой-то господин, не знаю, как вас там звать-величать, - спокойно ответила Ника. - Никакого уважения к женщине. Гоните меня, понимаете ли, на кухню... Нехорошо...

- Знаете что? - вдруг взорвался Стас. - Нечего мне в моем доме мораль читать! И никакая вы для меня не женщина. Вы лицо, явно мешающее деловому разговору. И судя по вашим наглым заявлениям, мешающее сознательно. Что-то я не слышал от Филиппа ни о какой двоюродной тетушке. Идите на кухню, а если не хотите на кухню, идите сюда, в комнату, а мы с ним закроемся на кухне... Не раздражайте меня, у меня и так нервы на пределе...

- В наше время у всех нервы на пределе, - спокойно возразила Ника. И странно такое слышать от мужчины вашей внешности и комплекции. Раз мы пришли с Филиппом вместе, значит, для этого есть веские основания... И поскольку мы перешли на враждебный тон, скажу без обиняков - у нас есть сомнения в вашей порядочности, и мы с Филиппом просим вас просто-напросто отдать нам деньги, которые были вам препоручены, и мы немедленно уйдем восвояси, чтобы не раздражать вас. А вы займетесь своими личными делами...

У Стаса округлились глаза, и он бешеным взором окинул молчащего и переминающегося с ноги на ногу Филиппа.

- Ах вот оно что, - процедил он. - Вот оно как... Я понимаю, что тут происходит... Тебя, голубчик мой, взяли в оборот... Но если ты такой лох, то не считай всех такими, как ты... И прошу вас обоих убираться отсюда. Никаких денег у меня нет, никто мне ничего не давал, а вас я знать не знаю и не хочу знать... Прошу! - Он сделал шаг по направлению к Нике и показал своей могучей ладонью на дверь.

- Ты что, Стас, обалдел, что ли? - промямлил бледный как полотно Филипп. - Ты давай... не того... Отдавай деньги, и все тут...

При этих словах Стас молча открыл входную дверь, схватил Филиппа за шиворот и сильно вытолкнул его на лестничную клетку.

- Вам тоже помочь? - ехидно осведомился он у Ники.

- Да нет, я сама, - ничуть не испугалась его устрашающего вида Ника. Она медленно пошла к выходу, а, уже стоя на пороге, резким движением вытащила из кармана перцовый баллончик и пустила струю газа в глаза Стасу. А затем сунула два пальца в рот и оглушительно свистнула... Стас схватился обеими руками за глаза и застонал от боли. Носком острого сапога Ника ударила его под коленную чашечку, и Стас застонал снова.

А в это время снизу уже на всех парах мчался Жорж.