Сергей Рокотов - Час совы

- А мне кажется, это другое...

- Что же?

- Это рок...

8.

... Двухмесячная Даша оказалась полностью на попечении мамок и нянек. Алиса не вставала с постели, домашний врач постоянно делал ей успокаивающие и сердечные уколы. Это было необходимо, потому что, как только она просыпалась от своего забытья, она начинала истошно кричать и биться в истерике.

- Ее надо в больницу, - сказал, наконец, Филиппу врач. - Она слишком плоха. Как бы хороши ни были здесь условия, в больнице ей будет лучше.

Филипп пожал плечами. Недавно ему звонил Андрей Антонович Шафран. Ему звонили из Берна и сообщили, что Павел Николаевич Кружанов находится в больнице в коматозном состоянии. Постоянно ожидали самого худшего исхода событий.

Когда Алиса прекращала кричать, она сразу же спрашивала о здоровье отца. И Филипп уверял её, что ему гораздо лучше и что он скоро прилетит в Москву.

- Павел Николаевич на днях будет в Москве, - сказал он. - А вот тебе необходимо лечь в больницу. Федор Владимирович настаивает на этом. Мы должны подчиняться. Павел Николаевич верит ему, как самому себе. Будь умницей, дорогая... У папы такое горе... Когда он прилетит, надо, чтобы хоть ты была в нормальном состоянии.

Эти слова подействовали на Алису. Она решила соглашаться лечь в больницу. - А как же Дашенька? - спросила она мужа.

- Что Дашенька? - устало улыбнулся Филипп, целуя жену в исхудавшую щеку. - О ней, слава Богу есть кому побеспокоиться. - Они все ей чужие... Что им до нашей доченьки? А ты занят на работе... Позвони своей маме, пусть она приедет...

- Хорошо, хорошо, - согласился Филипп. - Она уже звонила, услышав о несчастье, предлагала свою помощь. Она обязательно приедет.

... Через два часа Алису увезли в неврологическое отделение одной из элитных больниц Москвы. Еще через час в особняк Кружанова привезли Ларису Юрьевну Рыльцеву, мать Филиппа. Она впервые взяла на руки свою двухмесячную внучку.

- Чем-то похожа на тебя, - тихо произнесла она, прислоняясь щекой к теплому душистому тельцу малышки. - Да нет, больше она похожа на Алису, не согласился с матерью Филипп. - Впрочем, пока непонятно, на кого она похожа... Мама, мне надо ехать на работу, у меня совершенно запущены дела. Хоть сегодня, к концу рабочего дня мне надо съездить туда... Бери все хозяйство в свои руки... Так просила Алиса...

- Хорошо, Филипп, - произнесла Лариса Юрьевна, худощавая, сорокадевятилетняя женщина с усталым загорелым лицом и короткой стрижкой. Хоть теперь смогу чем-то помочь и тебе, и своей внучке...

Она взялась за дело умеючи. Вспомнила события почти тридцатилетней давности, как она, двадцатилетняя девчонка, вошедшая в дом знаменитого режиссера Рыльцева, рожала, кормила грудью, пеленала, купала, воспитывала маленького Филиппа. А Рыльцев, бывший более чем на двадцать лет старше её, снимал свои фильмы, ездил по стране и миру и менял молодых девчонок, поклонниц его таланта, как перчатки... И, прожив с ней около двадцати лет, бросил ее... У Ларисы не было ни образования, ни профессии, она ушла в никуда. У неё была лишь маленькая однокомнатная квартирка на окраине Москвы... Ее даже не пригласили на свадьбу сына. Вернее, Филипп, как человек вежливый, проинформировал мать, что женится, и не просто женится, а женится на дочери самого Павла Кружанова, но аккуратно намекнул, что поскольку на свадьбе будет Рыльцев с новой женой, кстати, уже третьей после Ларисы, то её присутствие там нежелательно. Лариса Юрьевна сглотнула очередную обиду, она и сама не хотела видеть своего бывшего мужа. Через месяц после свадьбы Алиса настояла на том, чтобы мать Филиппа навестила их. Лариса Юрьевна, в своем стареньком пальтишке и стоптанных сапогах была доставлена в четырехкомнатную квартиру молодоженов. Кроме Алисы и Филиппа там никого не было... В целом, невестка понравилась Ларисе Юрьевне, хотя она чувствовала в этой роскоши себя более, чем скованно... Ну а потом Филипп позвонил, когда у него родилась дочь и поздравил мать с внучкой... И вот... понадобилась её помощь.

Лариса Юрьевна, работающая лаборанткой в научно-исследовательском институте, живущая в однокомнатной хрущебе и получающая в месяц шестьсот рублей, закрыла глаза на ослепительную роскошь дома Кружановых. Для неё не существовало ничего - ни многокомнатных апартаментов, ни саун, парных и бассейнов, ни могучих телохранителей, ни многочисленной челяди. Для неё существовало одно - маленький тепленький комочек жизни, дочь её сына, Дарья Филипповна Рыльцева, её собственное двухмесячное продолжение... Во внучке она находила какое-то сходство и с маленьким Филиппом, и с самой собой... Перед смертью все равны, и бедные, и богатые - в дом Кружанова пришло несчастье, Алиса осталась круглой сиротой, она была больна, и крохотная девочка осталась одна, с чужими людьми... И только она, её бабушка, могла дать ей тепло...