Сергей Рокотов - Я выбираю тебя !

Слева от него было окно. Он непроизвольно посмотрел туда. На окне была решетка, и оттуда, с улицы, смотрели на него две пары любопытных глаз. Смотрели молча, угрюмо... Андрей присел на пол... Он чувствовал, что теряет сознание...

Темнота... Мертвящая тишина... Тошнотворный запах... И все... И больше ничего...

... Только воспоминания, одни воспоминания о том августовском вечере 1991 года...

... - Я не люблю слабых людей, господа, вернее сказать, слабых мужчин, - произнес Эдик Григорянц, облаченный в шикарный голубой джинсовый костюм и модные черные сапожки с острыми носами. - Женщина, например, даже обязана быть слабой, а мужчина обязан быть сильным... И я хочу проверить вас, что вы за люди такие... Проверить на деле...

Они сидели на даче у Эдика на большой застекленной веранде. Посередине веранды стоял стол, который был заставлен бутылками чешского пива. Украшали его две бутылки "Смирновской" водки. И креветки, нарезки колбасы и ветчины, овощи, фрукты, конфеты... Троица праздновала день рождения Эдика. Ему исполнился двадцать один год...

Однако, застолье не получилось веселым. Оно поневоле стало потихоньку превращаться в суровую тоскливую пьянку трех юношей. Родители Эдика как деликатные люди отсутствовали, предоставив молодежи веселиться как им вздумается... И день рождения мог получиться весьма интересным, если бы не одно обстоятельство...

Неподалеку от дачи Григорянца проживала с родителями одна девушка. Звали её Ксения. Появилась их семья в этом поселке только в этом году, отец Ксении, по профессии программист, купил тут небольшой домик.

Как только Григорянц увидел её, он сказал себе: "Она будет моей, это дело чести." Никогда ещё у них в поселке не было такой красивой девушки. Ксения только что закончила школу и поступила в ИНЯЗ. Рослая, стройная, с короткой стрижкой каштановых волос, с длинными красивыми ногами и огромными глазами с длинными черными ресницами. Эдик почувствовал, что влюблен по уши. И был уверен в своем успехе. Ему двадцать один год, он уже на выпускном курсе, у него шикарная дача, у отца есть машина "девятка", которую тот ему доверяет водить. Эдик галантен и красив, равных ему в любовных делах нет... Так что...

Попытку познакомиться с Ксенией он предпринял почти сразу. Проезжая мимо нее, идущей со станции на машине, он притормозил. Сердце его яростно заколотилось, как же она ему нравилась...

- Девушка, садитесь, нам по пути...

- Я к незнакомым мужчинам в машины не сажусь, - холодно ответила она и зашагала дальше. Эдик не отставал, тихо ехал за ней.

- Да мы же с вами соседи, я живу через два дома от вас, и как-то ваша мама заходила к моей. Вашу маму зовут Лидия Андреевна, правда?

- Правда. Но я вас не знаю. Заходила, так заходила, что с того? - с каким-то оскорбительным равнодушием произнесла Ксения и пошла дальше.

Григорянц покраснел от досады и унижения и поехал домой...

Он явно не понравился ей с первого взгляда. Но соседство есть соседство, их матери подружились, и как-то её мать привела Ксению с собой в дом Григорянцев.

Казалось бы, тут уж сам Бог велел им подружиться. Но не тут-то было. Все попытки Эдика завоевать её расположение оказались тщетны. Она его словно в упор не видела, разговаривала только с его матерью и со своей, ему отвечала односложно, равнодушным тоном. Такого с ним вообще никогда не бывало. И друзья - молокососы Андрюха и Женька тоже видели бесплодные попытки Эдика и явно в душе подсмеивались над ним...

Но дальнейшее оказалось ещё хуже. Однажды Эдик ехал на машине по дороге на дачу. В салоне сидели и Андрей, и Женька. То, что увидел Эдик, повергло его в шоковое состояние.

... По дороге, взявшись за руки, шли Ксения и нелепый невзрачный паренек из их поселка семнадцатилетний Лешка Малиновский. Эдик и за человека его не считал. И тут...

- Гляди-ка, - фыркнул дурашливый Андрюха.

- А что глядеть? - до корней волос покраснел Эдик. - Дура деревенская... - сказал он явную нелепость, лишь бы не молчать. Как же ему было стыдно перед младшими товарищами...

Он не стал останавливаться около парочки, увеличил скорость, обдал их пылью и поехал дальше... Те же не обратили ни малейшего внимания на пронесшийся красивый автомобиль, продолжая спокойно идти и обниматься.

Лешка Малиновский был сыном газетного журналиста Игоря Малиновского. У них на окраине поселка был небольшой домик, где они жили втроем, мать, отец и Лешка. В принципе, Эдик давно знал его, но даже здоровался через раз, до того он был жалок и ничтожен. Да и возраст, разумеется. Правда, Женька Прокофьев был ещё младше, но тот свой, компанейский. Этот же не пил, в компашках и пикниках участия не принимал и считался в поселке белой вороной.