Сергей Рокотов - Кто последний за смертью

14 ко бородищу отпустил смачную. В куртке, в кепке. Здоровущий... А собеседник его неприятной наружности. На уголовника похож...

Побывал Николаев и дома у Кирилла на Тверской. Внимательно изучил оба тайника. Каким же образом Лена могла узнать про сокровища вашего деда? спросил Николаев. Да я ей сам рассказывал эту семейную историю про последние дни деда, про тайник под диваном, про ограбление. Лена смеялась, но слушала очень внимательно. А, значит, когда я был в командировке, они с Полещуком все это и взяли. Да еще и помощников, видимо, приглашали, стеллажи-то двигать, работа нелегкая... Еще до этого она стала часто бывать в кабинете, смотрела какие-то бумаги, что-то изучала. Раньше она никогда не проявляла ни малейшего интереса к истории, а ее работа в библиотеке, по-моему кроме раздражения у нее ничего не вызывала. Читала она только женские романы, печатью интеллекта отмечена не была. А тут вдруг такой жгучий интерес..., - с сарказмом говорил Кирилл. - А все, оказывается, имееет вполне реальные причины. И интерес очень даже здоровый. Ладно. Будем надеяться, что эти предметы, похищенные у вас, где-нибудь всплывут. Не иголки же в стоге сена, их еще продать надо. Хотя, к сожалению, пропал список драгоценностей. Мы не знаем, что именно было похищено. Это очень осложняет дело, скрывать не буду. Это очень на руку похитителям. Только рукописи и картины, о которых писал ваш дед, могли бы навести на след. Но даже если они появятся, вам будет довольно сложно доказать, что эти вещи принадлежат вам. Вы это понимаете, Нина Владимировна? Все я понимаю, Павел Николаевич. И не верю, что мы когда-нибудь получим наши фамильные ценности. Я надеюсь только на одно - что вы когда-нибудь найдете этих негодяев, на чьей совести уже четыре человеческие жизни. Будем стараться. Это наша работа, устало улыбнулся Николаев.

Он поглядел на Кирилла, белесого, потного, взвинченного и вдруг внезапно понял он не верит этому человеку ни на грош. В чем именно не верит, он и сам себе не мог объяснить, но не верит, и все тут. Эти бегающие глаза, это бесконечное возбуждение, граничащее с истерикой, все это казалось опытному Николаеву игрой в какую-то роль. И имитация дрожи в пальцах, театральное заламывание рук, закатывание глаз... Фальшь все это... Какой он на самом деле, понять было трудно...

Он вспомнил приятеля Кирилла Федю. Такие же пустые глаза, лживая улыбка, суетливость, потливость...Федя все время отворачивался в сторону, когда говорил о Полещуке, хотя язык у него был подвешен неплохо. "Никакого Полещука он не видел", - окончательно решил Николаев. - "Это Кирилл подговорил его сказать, что он видел Полещука. А зачем он это сделал? Это очень любопытный вопрос, навевающий очень скверные мысли..."

Недоверие Николаева к Кириллу Воропаеву возникло практически сразу при первом знакомстве в Новогоднюю ночь. Все его поведение казалось совершенно неестественным. Потом это его утреннее исчезновение, появление с Викой, какие-то загадочные разговоры о том, что он не может сказать, откуда взял деньги на выкуп Вики. А теперь страшная смерть Мити Мызина и Саши Юркова. Откуда мог знать этих людей Полещук? Да он никакого отношения к ним не имел и иметь не мог. Зато Кирилл мог быть отлично знаком с сыном их старой домработницы... И как только мать догадалась о доме в Жучках, так... Сразу появился на горизонте Полещук, а потом ... и два трупа. Подстроено лихо, но топорно. Но где же, однако, Полещук? А, может быть, тоже...И его глуповатая на первый взгляд мать, совершенно права... Нина Владимировна, сказал Николаев.У меня к вам есть еще кое-какие вопросы. Уделите мне время, зайдите завтра часиков в одиннадцать утра в Управление.

...На следующий день Николаев стал подробно расспрашивать Нину Владимировну о поведении Кирилла в последние дни. Значит, в последние дни он говорить о своих кредиторах перестал? - уточнял Николаев. Ну не перестал, говорит иногда, но поутихло все это несколько. А как собирается жить дальше? Нина Владимировна внимательно поглядела на Николаева. До нее вдруг дошло направление его мыслей. Он собирается продать квартиру, неожиданно резко заявила она. - У нас есть еще одна квартира, плюс дача, в которой можно жить круглый год. Мы с мужем работаем и получаем очень неплохие деньги. А, насколько вы могли заметить, будучи у нас на Тверской, у нас очень дорогая квартира. На такие деньги можно жить долго. И безбедно. Согласны, Павел Николаевич?

Николаев почувствовал резкие надменные нотки в голосе Нины Владимировны. Видимо, он слишком резко начал. Ему стало досадно на себя, на свою неловкость. А в последние дни Кирилл постоянно был дома? - вдруг произнес Николаев и опять понял, что совершил ошибку. Постоянно дома, - с каким-то остервенением, едва скрываемым, ответила Нина Владимировна. - Я могу это подтвердить.