Сергей Рокотов - Нечто под маской

- Вставай, Степа, вставай, - пыталась она растормошить его. Степан только слегка стонал.

Наконец, ей удалось приподнять его и, поддерживая под руки, Рита повела его в комнату. Уложила на диван, сняла ботинки, попыталась всунуть в рот таблетку валидола.

- Я "Скорую" вызову, - заявила она. - Тебе плохо...

- Не надо, - стонал он. - Не надо, ради Бога, не надо, я отлежусь... Только ты посиди со мной, посиди, не уходи... Если можно, принеси мне горячего чаю... Что-то меня знобит...

Рука у него и впрямь была совершенно ледяная. А пульс не ниже ста тридцати ударов в минуту. Да, догулялся Степан Егорыч...

Рита принесла ему чаю, он присел на диване и стал отхлебывать. При этом он казался ей таким маленьким и жалким, что она непроизвольно погладила его по каштановым непромытым волосам. Он с благодарностью поглядел на нее.

- Риточка, - прошептал Степан. - Никого у меня нет, кроме тебя...

От этих слов у неё слегка дрогнуло сердце. Она поставила стакан с чаем на тумбочку и вышла из комнаты, погасив свет.

- Спи, - произнесла она.

В этот момент раздался телефонный звонок. Рита подняла трубку, даже не волнуясь, до того она успела привыкнуть к звонкам таинственного незнакомца. Но на сей раз на проводе была разгневанная Ольга Александровна.

- Рита, это я, - почти басом произнесла она. - Степан у тебя?

- У меня, - сквозь зубы произнесла Рита. До чего же она ненавидела эту женщину...

- Он домой-то собирается?

- Ему плохо. У него сильная тахикардия, руки ледяные совсем... Пусть он побудет у меня...

- Придуривается, небось, - грубо предположила бывшая свекровь.

- Не думаю, - еле сдерживая себя, сказала Рита.

- Значит, допился до ручки. Ничтожество времен и народов, презрительно фыркнула Бермудская. - Знала бы ты, как он мне надоел... Пьет и похмеляется, вот и вся его жизнь...

- Таким его сделали вы, - тихо заметила Рита.

- Знаешь что..., - прошипела поэтесса и хотела было добавить ещё что-то, но тут неожиданно к трубке прорвался Степан, выхватил её из рук Риты и разразился потоком нецензурной брани в адрес матери.

- Сука! Старая сука! Бумага гондонная! Падла! Тварь! Я сейчас приеду и убью тебя! Раздавлю, сталинская сучара, жопа с ушами, подлюка...

Мать не оказалась в состоянии что-то возразить на эти дифирамбы, а ошеломленная его напором Рита пришла в себя, выхватила у него трубку и положила её.

- Иди, ложись. Иди..., - Она положила руку ему на плечо и легонько подтолкнула его к дивану. - Разденься. Я тебе постелю...

Сразу обмякший Степан скинул с себя куртку и рубашку, а затем и джинсы и остался в белых трусиках и такой же футболке. Тонкие волосатые ножки, впалая грудь - Рите стало вдруг до слез жалко его.

- Дай ещё выпить, - попросил дрожавший Степан, и Рита налила ему ещё рюмку ликера. Он выпил, потом захотел курить, закурил, страшно закашлялся и ткнул недокуренную сигарету в пепельницу. Рита постелила ему, и он бросился в постель. Там он съежился калачиком и дрожал. Рита присела рядом с ним и гладила его по взъерошенной голове.

- Как мне плохо, как плохо, - не уставал повторять Степан.

Рита не могла ничего сказать ему. Она снова потушила свет и долго сидела рядом с ним. А потом разделась и легла рядом. Прижалась лицом к хилому плечу Степана. Но телефонный звонок заставил её снова вскочить.

- Он ушел? - спросил незнакомец.

- Нет, - ответила Рита, как своему. Она уже начала привыкать и к этим странным звонкам и к самому незнакомцу.

- Почему?

- Ему плохо, - как завороженная, отвечала Рита.

- И вы верите ему? Вы можете ему верить?

- А почему я должна верить вам? Кто вы-то такой?

- Завтра мы обязательно должны с вами встретиться, Маргарита, твердо заявил незнакомец. - Иначе последствия могут быть ужасны. Сделайте все возможное, чтобы вашего мужа завтра у вас не было. Я приду к вам в восемь часов вечера. Нам надо поговорить.

- Хорошо, я постараюсь. - Рите уже самой не терпелось поговорить с незнакомцем.

Незнакомец положил трубку, а Рита пошла спать. Но уже в другую комнату...

3.

- Вставай, - расталкивала Степана Рита. - Мне пора на работу. Вставай...

Степан продрал глаза. Было ещё совершенно темно.

- А, может быть, я ещё поваляюсь..., - предложил он.

- И останешься у меня на целый день? Неужели ты думаешь, что я тебя оставлю здесь и дам тебе ключ от квартиры?... Вставай, вставай...

.. Кое-как удалось спровадить Степана. Рита вовсе не хотела возиться с ним. Она знала, что если его оставить ещё хоть на день, выпроводить его отсюда будет крайне затруднительно.