Сергей Рокотов: Охота на человека

На других нарах зашевелилась какая-то хилая фигура, закрякала, зафыркала...

- Кого еще? - прохрипел Хорь и поднял голову. Голова была светловолосая, засаленная, задорно смотрели злые зеленые глаза.

- Здорово, фраерок, - лыбился золотозубый. - За что тебя?

Виталик был не в состоянии говорить. Он как-то нелепо взмахнул руками, беззвучно открыл рот.

- Ты что, немой? - нахмурился Хорь. - Чего клешнями машешь?

- Я не немой, - наконец, произнес Виталий. - Я только что из зоны, год сидел по сто четырнадцатой...

- Да ты, видать, крутой, - усмехнулся золотозубый. - Кого изувечил, говори?

- Сына мэра города Ярыгина и сына бизнесмена Семиглазова, - решил похвастаться Виталий. В таких местах унывать и скулить было не принято, могло получиться ещё хуже...

- Ну, крутой, - подивился золотозубый. - Какие люди с нами сидят, Хорь... Гордись...

- Горжусь, Зуб. Весело будет, чую, будет весело. А то с тоски сдохнуть можно в этом клоповнике... Скорее бы суд, да на зону... На зоне кайф... Весна..., - мечтательно потянулся он.

- Суда захотел? - усмехнулся золотозубый. - А ещё попаришься в камере в Склянске с полгодика...

- Да не стану я там париться, мое дело ясное. Я во всем признался, чего меня держать...Статья моя сто пятьдесят восьмая, три в... Это тебя ещё помурыжат, Зуб, тебе колоться не в кайф... Дороже обойдется...А со мной все ясно... Скоро на зону поеду...

Со скрежетом приоткрылась дверь, и в камеру всунулась хмурая физиономия дежурного. Все трое её обитателей встали по стойке смирно.

- Каляшкин! - крикнул дежурный. - Выходи!

Хорь заложил руки за спину и вышел из камеры. Тяжелая железная дверь снова захлопнулась и зазвенели многочисленные замки...

- Ну? - уставился на Виталика Зуб. - Говори...

- Что говорить-то?

- Как до жизни такой дошел? Только что из зоны и опять сюда, в камеру... Погулять надо было с полгодика, дурило...

- Не дали вот погулять, - горько усмехнулся Виталик.

- Не дали, - скривил губы Зуб. - Кто тебе, мудаку, не дал? Все виноватых ищешь? Спиздил, небось что-то по пути, и снова в доме родном...Где живешь-то? Откуда сам?

- Здешний, из Огаркова...

- Работал?

- Работал. Учителем истории в школе...

- Хорош учитель, - хмыкнул Зуб. - Хулиган ты, а не учитель... - Он вытащил из кармана спичинку и стал ковыряться в своих золотых зубах.

- Получилось так...

- Чо получилось, фраерок? Чо ты мне тут гонишь? Ох, доиграешься ты...

Виталик присел на свободные нары, вытащил пачку "Пегаса" и закурил.

- Дай и мне, что ли, мастырку, - сказал Зуб, широко зевая своим огромным ртом.

Виталик протянул ему пачку. Тот взял всю пачку, вытащил сигарету, закурил, а пачку положил к себе в карман.

- Ты что? - возмутился было Виталик.

- Как что? - сделал невинные глаза Зуб.

- Отдай сигареты. У меня больше нет...

- Какие сигареты? Я что, брал их у тебя? - привстал с места Зуб.

- Брал, - нахмурился Виталий.

- Ну, фраерок, ты даешь...Ты, вижу, гусь ещё тот... Не сдобровать тебе... Помяни мое слово...

В это время дверь снова открылась, и вошел Хорь с довольной физиономией. На тонких губах играла глумливая улыбочка.

- Вы чо такие смурные, братаны? - лыбился Хорь. Какая-то задорная идея блестела в его голубых глазенках. - Никак, не поделили что-то? Что, место у параши?

- Да он гонит, - таращил глаза Зуб. - Ты чуешь, гонит он мне... Сигареты будто я у него свистнул... Такой жучара, я и не ожидал... Он учитель, Хорь. Учитель истории... Чуешь, учитель, а гонит...

- Разберемся, - зевнул развеселый Хорь. - Времени навалом... Разберемся...

Он присел на нары, вытащил пачку "Беломора", закурил.

- Ну и чего ты тут гонишь, братан? - уставился он на Виталия. Колись, кто ты такой?!

- Я уже сказал, - процедил Виталик, чувствуя неладное.

- Ему сказал, я не слышал. Говори теперь мне. Нам тут долго время коротать, все должны все друг про друга знать. Сидел же, таков закон... Я, например, вор... Кличка Хорь. Я щипач, говорят, не хреновый щипач... Знаешь, что такое щипач?

- Знаю. Карманник.

- Соображаешь, учитель. Не зря институты кончал. Что кончал? Что кончал, спрашиваю?!!!

- Владимирский пединститут.

- И правильно. А у меня три класса и коридор. А чалимся вместе. На хрена же ты его тогда кончал, интересно было бы узнать? Говори, тугодум! За каждым словом в карман лезешь? Как же ты учительствовал, дурило?

- Как умел, так и учительствовал...

- Ты, вижу, парень борзый, - злобно улыбнулся Хорь. - И надо бы тебя хорошенько поучить, чтобы не выпендривался своей ученостью... Но ладно, я нынче добрый, говорят, скоро суд будет. В апреле или в мае... На зону покачу, - зевнул он и потянулся. - Там хорошо, не то, что здесь...Скука непроходимая... А вот что, чтобы нам не было скучно, ты нам что-нибудь расскажи из древней истории... А. Зуб, хочешь послушать из древней истории?