Алина Егорова - Девушка с холста

На пороге появился Юрасов. Он вихрем пролетел через всю комнату и плюхнулся на банкетку.

— Ребята из тридцать пятого около вокзала облаву на торгашей устроили, — начал он с ходу. — Как обычно, для острастки поймали нескольких, остальные разбежались. Привезли в отделение, составили протокол, стали вещи перетряхивать, и в сумке у одной тетки, знаешь, что обнаружили?

— Неужели динамит? — язвительно произнес Миша.

— У нее нашли абонемент в бассейн на имя Щербановой Н.А.

Пойманной продавщицей оказалась девушка лет семнадцати. Худощавая, с сожженными химической завивкой и перекисью водорода топорщащимися во все стороны волосами, она походила на воробья. Одетая в легкую курточку из тех, что продают ее товарки, девушка дрожала то ли от страха, то ли от холода и кутала руки в рукава.

— А ну, вены покажи! — прикрикнул на нее Антон и закатал ей рукав.

— Вены чистые, — резюмировал он, — я уж подумал, наркоманка. Что тогда руки прячешь?

Девушка молчала, от окрика оперативника она съежилась еще больше.

— Тоха, что ты, в самом деле, совсем девчонку запугал, — заступился за нее Костров. — Тебя как зовут?

Обращаясь к задержанной, он постарался придать своему голосу как можно больше миролюбия.

— Света, — пролепетала та.

— Что же ты, Света, занимаешься несанкционированной торговлей, да еще угораздило тебя развернуть свою лавочку на пути следования кортежа высокопоставленных гостей? — укоризненно произнес Михаил.

— Я… Я в первый раз, мне соседка предложила заработать. Это ее товар. Мне с ней не рассчитаться, если он пропадет.

Костров покосился на большую пластиковую сумку с барахлом, которая одиноко стояла в углу. По закону вещи подлежали конфискации.

— Ты понимаешь, что нарушила закон? Тебе о своей судьбе беспокоиться надо, а не о тряпках, — продолжал стращать Юрасов.

На глазах бедной девушки стали наворачиваться слезы.

— Вот что, голубушка, дела твои плохи, но есть возможность помочь себе самой. Для этого ты должна правдиво отвечать на вопросы, а дальше решим, что с тобой делать.

Светлана в ответ кивнула. Весь ее вид выражал готовность сотрудничать: она подняла голову и внимательно стала слушать оперативников.

— Света, — сказал Костров, — нас интересует, откуда у тебя эта вещь?

Он положил перед ней абонемент в бассейн.

— Ромка принес, мой брат, — выпалила девушка.

— Молодец, — похвалил Антон, — когда принес?

— На позапрошлой неделе, в четверг.

— Теперь скажи, где можно найти твоего Ромку?

— Он грузчиком работает на Правобережном рынке. Четыре часа с утра и четыре вечером. Сейчас должен быть дома, до шестнадцати у него перерыв.

Света не соврала, ее брат действительно оказался дома. Он уже пообедал и устроился отдыхать перед телевизором. Домочадцы в это время обычно в квартире не появлялись, и Роман наслаждался одиночеством.

Гостей он отнюдь не ждал, поэтому, когда позвонили в дверь, с большой неохотой покинул диван и побрел открывать.

Особо не удивившись визиту представителей закона, Рома пригласил их пройти.

Костров с Юрасовым топтались в узкой хрущевской прихожей, но проходить в глубь квартиры не собирались.

— Чем могу быть полезен? — На лице молодого человека появилась гримаса, изображающая улыбку.

— Где вы это взяли? — прямо спросил Миша.

Роман отлично помнил, откуда у него абонемент на имя Щербановой, и сразу ответил:

— Купил.

— И где? В кассе спорткомплекса?

— Нет, с рук взял. Один знакомый предложил за двести рублей. Цена бросовая, вот я и решил сестре подарок сделать.

— Имя, адрес знакомого.

— Где живет, не знаю, фамилию тоже не спрашивал. Он на рынке около ларьков часто трется, его все Ларчиком кличут.

— Собирайся, — скомандовал Юрасов.

— Куда?

— Ларчика пойдем искать.

У Иллариона Веденского настроение скверным было с утра. Он еще вчера промотал остатки срубленного по легкой куша и теперь усиленно думал, где раздобыть на дозу.

Ему повезло на Василича — хозяина трех продуктовых ларьков. Сегодня его дворник не вышел на работу, и около торговых точек образовались горки отходов.

— Вот он! — показал рукой Рома в сторону худого молодца в потертых джинсах и сильно поношенной куртке.

Лохматый парень со впалыми щеками стоял у палатки и грузил на телегу картонные коробки.

— Ларчик! — окликнул его Юрасов. — Иди сюда, дело есть.

Илларион оглянулся: звавший был ему незнаком, но все же решил подойти.