Сергей Рокотов - Тайны подмосковных лесов

- Здорово, Хряк, - улыбался какой-то особенно скверной улыбкой Ворон. - Садись с нами чаевничать. Ты уж извини, что мы похозяйничали. Приезжаем, понимаешь, а дверь заперта, света нет. Пришлось самим открывать. Ты не беспокойся, открыли аккуратно, все специалисты высокого класса. - Он подбородком указал на сидящих.

Хряк, и глазом не моргнув, молча снял дубленку и повесил её аккуратно на вешалку. Внимательно, пристально поглядел на спящую на диване девушку, потом перевел взгляд на Ворона и выразительно глядел ему в глаза, не мигая, не вопрошая, не осуждая, но и не отрывая взгляда.

Ворон также своими немигающими голубыми глазами нагло глядел на Хряка. На тонких губах играла блудливая задорная улыбочка. Хряк едва заметно нахмурился.

- Что-то тебе не нравится, Димочка? - тихо и вкрадчиво спросил Ворон.

- Глупости, Ворон, - спокойно отвечал Хряк. - Приехали гости в дом, как это мне может не нравится. Только вот угостить такую большую компанию мне нечем. - При этих словах он ещё раз многозначительно поглядел на спящую девушку.

- Да, спасибо, мы сытые, - произнес Ворон, словно не замечая этого взгляда. - Вот, знакомься, это Рыжий, тоже... наш человек. Встань, Рыжий, познакомься с хозяином Дмитрием Степановичем. Это Хряк, слышал, небось.

Имя Хряка было хорошо известно в зоне. О его смелости и порядочности ходили легенды. Рыжий подошел к ветерану, уважительно глядя на него.

- Здорово, - мрачно произнес Хряк, но руки не протянул, пристально глядя на его забрызганные кровью рубашку и брюки. - Оч-чень приятно. Дмитрий Степанович.

- Эдик. Рыжий, - представился гость, дернув было руку для пожатия, но сразу, сориентировавшись, опустил её.

- Ну, а это наш дорогой Помидор, вас знакомить не надо, - улыбался Ворон.

- Здорово, Помидор, - чеканя слова, произнес Хряк, подавая ему руку.

- Здоров! - буркнул Помидор.

- Садись, Димочка, в ногах правды нет, устал, наверное, на своих двоих. Чайник вот только что вскипел, мы тут твои сырок, колбаску порезали, ты не в обиде на нас? - улыбался Ворон.

- Какие вопросы?

Хряк присел на стул, налил себе в стакан чаю, прихлебнул.

- Ты не всех присутствующих представил, Ворон, - внимательно посмотрел на него Хряк, слегка прищурив глаза под густыми черными бровями. Ворон тоже пристально глядел на него. Шла борьба взглядов. И каждый из них в этот момент чувствовал во взгляде другого нечто враждебное. Да, много знали эти люди друг о друге, но знания эти были далеко не в пользу Ворона, и он это прекрасно понимал.

- Это наша гостья, Дима. Она устала с дороги, извини нас за бесцеремонность вторжения. Пусть поспит. Я думал, ты не будешь против, елейно и вкрадчиво заговорил Ворон, продолжая смотреть на Хряка напряженным немигающим взглядом без обычных темных очков.

- Да я и так не против, - слегка усмехнулся Хряк. - Пусть спит.

- А я потом тебе все объясню. Потом, - пообещал Ворон и надел очки. Ему не нравился пристальный насмешливый взгляд Хряка.

Хряку и не надо было ничего объяснять. Он хорошо узнал дочь Аркадия и Маши Корниловых, погибших при его деятельном участии. И вновь что-то паскудное затеял Ворон, на сей раз с этой красивой девушкой. Никак он не оставит эту семью в покое... Видать, под корень решил её извести. Что-то там у него не то, что он рассказывал Хряку, что-то совсем другое...

Хряк спокойно и вальяжно попил чаю, пожевал бутербродиков, чинно, молча. Это был уже совсем другой человек, чем тот, который совсем недавно оживленно и весело болтал на кухне у Ларисы, который изнемогал от страсти и нежности в её постели, проявляя сексуальные подвиги, который восторженно глядел на своего Павлика. Здесь был иной человек - спокойный, неприступный, насмешливый. И вокруг были другие особи - не люди, а волки, лютые звери. И самым опасным зверем был Ворон, этот всегда был готов отблагодарить за гостеприимство и помощь. И очень не повезло Хряку, что он стал свидетелем происшествия на Киевском шоссе, не жить ему теперь спокойно.

- Пускай девчонка покемарит, - сказал Хряк. - А мы с тобой пойдем во двор покурим. А они пусть здесь посидят, покараулят... гостью. - И еле заметно усмехнулся одним краешком рта.

- Пошли, подымим, - спокойно согласился Ворон.

Они вышли. Было солнечно и прохладно. Они закурили, помолчали. Хряк глядел на Ворона, пытаясь проникнуть сквозь его темные очки, но это было довольно трудно, слишком темны были стекла. Наконец, Ворон сам нарушил молчание.

- Да, да, дочь это их, - подтвердил он мысли Хряка. Ворон сам не понимал, но почему-то ему было неприятно говорить об этом с Хряком. Видимо, потому что Хряк был умен и видел все насквозь. Но не мог же он видеть того, чего не понимал пока и сам Ворон. А ведь он в глубине души не понимал, для чего он все это затеял. Все было совершенно нелогично, против здравого смысла, а он чувствовал, что не мог поступить иначе.