Сергей Рокотов - Тайны подмосковных лесов

Они стали встречаться. Им вдвоем было легко и весело. Про существование Маши Аркадий не говорил никому - ни матери, ни друзьям. Это было только его, больше это никого не касалось. И никто не имел права даже говорить о ней, даже произносить её имя.

Они ходили в кино, в театры, на концерты, просто бродили по осенней Москве. Ярко светило сентябрьское солнце, по густо-синему небу плыли одинокие облака, шуршала под ногами красная и желтая листва. Они любили гулять на Ленинских горах, мимо Университета, на смотровой площадке, это чудные места для влюбленных, может быть, лучшие места в Москве. Маша жила на проспекте Вернадского, и Аркадий часто провожал её домой. С каждым днем он все больше влюблялся в нее.

В конце сентября Аркадий побывал дома у Маши. Семья эта очаровала его, это придало их отношениям новые краски. Ростислав Петрович и Полина Ивановна Полевицкие были радушны и приветливы, а главное - совершенно просты и естественны в обращении. В их семье не было никакого намека на домострой - Маша делала, что хотела, родители доверяли ей, как взрослой. Аркадий сразу же почувствовал себя в этом доме лучше, чем в своем собственном. Он любил свою мать, сочувствовал ей, но ему порой с ней было трудновато - она была холодна и скрытна, редкие минуты откровенности сменялись у неё длительной полосой отчуждения, и тогда достучаться до её души было абсолютно бесполезно. Аркадий не знал, чем она живет, что у неё на сердце. Он знал лишь, что у неё больной желудок. Покойный же его отец был человеком очень крутого нрава, резким и вспыльчивым, хотя и очень остроумным, от некоторых его шуток, произнесенных с каменным выражением лица, можно было покатиться со смеху. Впрочем, хорошо его Аркадий так и не узнал - тот умер, когда ему было всего десять лет.

Выяснилось, что Ростислав Петрович был знаком с отцом Аркадия, и это сразу сделало их отношения более короткими, сразу нашлась тема для разговора. Ростислав Петрович был по специальности филолог, специалист по западноевропейской литературе восемнадцатого - девятнадцатого веков, отец же Аркадия был историк и изучал историю Франции восемнадцатого века. Аркадию на третьем курсе довелось быть на стажировке в Париже, там частенько бывал в командировках и Ростислав Петрович, и оба увлекались воспоминаниями о Лувре и Монмартре, о Дворце Инвалидов и Сакре-Кер, о мосте Александра Третьего, Латинском Квартале и Площади Вогезов, возбуждая интерес, не бывавших во Франции женщин...

Полина Ивановна, мать Маши, не была ни доктором, ни кандидатом, ни специалистом, она была женой, матерью и хозяйкой. Ее диплом филфака пылился в столе. Она прекрасно готовила, на столе всегда были и соленья, и варенья, и моченья, и домашние пельмени, и пироги, и печенья, и прочее, прочее...

Здесь Аркадий впервые почувствовал, что такое ДОМ.

Мать Аркадия варила сосиски, причем, не снимая с них пленки, и приходилось сдирать эту пленку с горячих сосисок, обжигая пальцы и ломая неаппетитные сосиски, варила пельмени из пачек, когда их удавалось купить, пельмени при этом разваривались, и фарш плавал отдельно от теста в мутной воде, даже картошку она толком почистить не умела. При жизни отца у них была домработница, которая, впрочем, тоже готовить не умела. После же смерти отца, питались они, чем Бог послал, все было одинаково невкусно. И Аркадию всегда казалось, что так и надо, что не в этом суть жизни. И только тут, в квартире у Маши, он понял, что его всегда подсознательно тянуло к домашнем уюту. Здесь он воочию увидел этот уют. Побывав однажды дома у Маши, он вдруг понял, что ему совершенно НЕВОЗМОЖНО УЙТИ ОТСЮДА. Маша должна стать его женой. Это просто необходимо. Иного и быть не может. К окончанию института он должен быть женат, кстати, это нужно и для его дальнейшей карьеры, за границу желательно ехать женатым. А жениться он должен именно на ней. И тогда жизнь его будет счастливой и полноценной.

У Маши была своя маленькая уютная комната с мягким ковром на полу и торшером с зеленоватым светом. В комнате стояли книжный шкафчик с любимыми с детства книгами, стереосистема и мягкий диван. Когда Аркадий сел рядом с Машей на этот диван, он почувствовал, что у него кружится от её близости голова, что едва владеет собой. Безумное желание парализовало его, даже легкий озноб пробежал по телу. От неё так чудесно пахло свежестью, теплотой, чем-то непонятным и загадочным. А эти распущенные каштановые волосы, а её одежда - бежевая кофточка, обтягивающая её тугие груди, черная короткая юбочка, точеные стройные ноги в чулках телесного цвета и тапочки на ногах... Как все это прекрасно... Маша посмотрела ему в глаза и слегка улыбнулась, она поняла его чувства... Он посерьезнел, почувствовал, как какой-то комок подступает к его горлу...