Сергей Рокотов - Воронцовский упырь

- Роман Ильич? - побледнел Серов.

- Я самый. Знаешь, какое сегодня число?

- Знаю.

- Запомни его хорошенько. Это день твоей смерти. Сколько тебе лет?

- Шестьдесят восемь, - пролепетал Серов.

- А сколько лет было твоим женам, Синяя Борода? - спросил Роман.

- Юля жива! - закричал истошным голосом Серов. - Если вы сохраните мне жизнь, я скажу, где она!

Иначе делайте со мной что хотите, я ничего не скажу!

- Скажешь, падло! И так и так скажешь! Учти только одно - смерть бывает разной. У тебя есть выбор - сказать и получить пулю в свой поганый лоб или морочить мне голову и подвергнуться очень интересным биологическим экспериментам.

- Роман! Я тут его портфельчик прихватил, - сказал Валера. - А то он у него из ручонок-то вывалился, когда он в машину усаживался. Открыть, что ли?

- Глянь, что там, - согласился Роман.

- Ух ты! - протянул Валера, открывая потертый старый портфельчик. Профессор-то и впрямь богат!

Роман заглянул в портфель и присвистнул. Пачки долларов были под какой-то тряпицей, лежавшей сверху.

- Считай, - приказал он Валере.

- Куда ехать? - спросил Чиж.

- В Воронцово, и чем быстрее, тем лучше. Там и будем беседовать с профессором.

Смертельно бледный Серов молчал, глядя, как Валера шурует у него в портфеле.

- Здесь двести тысяч долларов, Роман, - подытожил Валера.

- Как же вы, если это не секрет, хотели провезти этакую сумму за границу? - подивился Роман. - Можете ответить, вам это теперь все равно не пригодится.

- Ехал знакомый дипломат, американец, - прохрипел Серов. - У него разрешение на вывоз. Я не успел передать ему. Тут появилась Даша.

- Откуда столько? - спросил Роман. - Говори, говори, мне, в принципе, все равно, да и тебе тоже.

- Квартиру он продал и дачу, - ответил за него Валера. - Это еще сыскарь Костик выяснил. Толковый парень, между прочим, если бы не эта гребаная вьюга, мы бы с ним первые Дашку подхватили.

- Сочтемся славою, - буркнул Роман. - Не в том дело, важен результат. Важно, что мы вытянем из нашего общего друга. Думаю, тут мы тоже окажемся проворнее Константина. Хотя он далеко не дурак, но методы у него принципиально иные. И заинтересованность не та. Ладно, может быть, здесь все расскажешь, Геннадий Петрович, нет такого желания?

- Нет, - набычился Серов, кутаясь в свое пальто. - Ничего я вам не расскажу.

- Скажешь, все скажешь, когда на куски тебя начну резать, - пообещал Роман. - Вот этими самыми ручками. Ладно, Чиж, гони в Воронцово, там разберемся, кто кого круче.

- Это все мое состояние, - простонал Серов. - Вы не можете меня всего лишить.

- Ты погляди на него, у него на носу смерть, а он о поганых деньгах думает, - удивился Валера. - На кой ляд они тебе, отродье?

- Один бог ведает, когда наступит чей смертный час. Все в его руках.

- Не надо о боге, Геннадий Петрович, - тихо произнес Роман. - А насчет смертного часа - мы постараемся в данном случае господу богу помочь. Это, думаю, будет справедливо.

Дальнейший путь продолжался в гробовом молчании. Серов сидел между Валерой и Романом и мелко дрожал. Роман чувствовал, помимо оглушающей его ярости, такую чисто физическую брезгливость, что его даже начало тошнить. И сильно кольнуло в печени.

Такие денечки были малополезны для его здоровья - он ничего не ел, много курил, не принимал лекарств и находился в невероятно возбужденном состоянии.

Этим и объяснялись его ошибки - и то, что он с утра не понял, что Серова надо хватать немедленно, и его дурацкий поступок на дороге. Серов мог улизнуть, еще час-другой задержки сделали бы его неуязвимым.

Уж из Америки бы он никогда не вернулся. Тут единственной надеждой мог быть Константин Савельев, и Роман думал об этом толковом и отважном сыскарем благодарностью, хотя тот тоже совершил немало ошибок, и прежде всего ту, что поверил в виновность его, Романа, и поначалу совершенно не понял, кто такой этот Серов. А и неудивительно, поглядеть на него - самый замшелый интеллигенток, способный разве что писать жалобы на соседей и бунтовать на кухне из-за мизерной зарплаты, ан нет - сексуальный монстр, извращенец... Разумеется, это он убил свою жену Иру и сунул окровавленный нож в руки пьяной Юле. Как он умел пользоваться человеческими слабостями, все оборачивал себе во благо. И умело воспользовался тем, что Роман дал взаймы денег этой аферистке Нине.

Кстати, что с Ниной? Она-то ведь тоже пропала! Роман как-то забыл про нее.

- Где Нина Красильникова? - прервал молчание Роман.

- Откуда я могу знать? - вздрогнул Серов. - Я за нее не отвечаю. Какое она имеет ко мне отношение?