Сергей Рокотов - Воронцовский упырь

Он попытался улыбнуться, хотя получилось это довольно скверно. "Не бойтесь вы, я больной человек, нервный, мне свежий воздух нужен. Вот вам деньги за дом, пересчитайте. Здесь вся сумма". Он вытащил из кармана пиджака несколько пачек стодолларовых бумажек и протянул их хозяину. Тот стал пересчитывать дрожащими пальцами. Все оказалось правильно. "Извините, гражданин уважаемый, а деньги-то не фальшивые? Вы только не кричите, а то я боюсь. Я квартиру хочу купить однокомнатную в Москве, к детям поближе, дом старенький, хлопот с ним много, жалко, сами понимаете, а если вы еще меня обманете, так мне хоть в петлю... Я с женой здесь жил, она в том году померла, скука одному здесь, я в Москву, к детям поближе..." Роман с жалостью поглядел на него. "Поедем в сберкассу, проверим все купюры, улыбнулся он. - Не бойтесь вы меня, я тоже жену потерял.

И сына..." - "А что, извините, с ними случилось?" - проникся к нему хозяин. "Неважно. Поехали..." Они съездили в Сбербанк, проверили все купюры, потом заверили у нотариуса купчую и вернулись домой. Теперь уже домой к Роману.

"Вы сколько даете мне времени на сборы?" - спросил бывший хозяин. "А нисколько. Завтра подъедут грузовики и вывезут ваше барахло, куда скажете.

А что не нужно, выкинем".

"А куда вывозить-то? Квартиру я еще не купил". - "Район скажите, где вам нужна квартира". - "Дети в Орехове-Борисове живут".

На следующий день Роман заехал за ним и повез смотреть несколько квартир. На одной он остановился, и она была куплена Еще через день вещи были перевезены туда. Дом был свободен.

Дом был довольно большой, но очень обшарпанный и ветхий, с осевшим фундаментом, прохудившейся крышей. В течение месяца мастера привели дом в сносное состояние Несмотря на холода, перекрыли крышу, подновили фундамент, покрасили дом снаружи, внутри обили вагонкой, сделали камин.

- Роман сам выбирал для своего дома мебель, светильники, паласы, другие предметы быта - телевизор, холодильник, микроволновую печь, стиральную машину. Если в квартире его все было по старинке, то для дома он покупал все фирменное и дорогое. Он поставил для себя цель - к Новому году в доме все должно быть идеально. К Новому году он сможет принять в своем доме того, кого захочет.

Он велел Женьке позвонить Юле и сказать ей, чтобы она в определенное время зашла в один дом в их поселке. Она поняла, кто ее приглашает, сказала, что придет. Так ему и передал Женька.

Роман приготовил роскошный стол. Надел костюм от Кардена, который купил год назад и никогда не надевал. Чисто выбритый, надушенный дорогим одеколоном, он сидел у камина и ждал ее. Ждал долго. Но она не пришла. Роман чувствовал, как знакомый приступ бешенства подкрадывается к горлу, сжимаются кулаки. Но попытался сдержать себя, сел в машину и поехал к седому. Припарковал машину так, чтобы ему было видно дом, но чтобы машина не бросалась в глаза. Курил одну сигарету за другой. Ему были видны освещенные окна в доме, силуэты его и ее... Роману показалось, что там творится что-то неприятное, ему не понравились резкие движения обоих находящихся в доме. Чтобы лучше видеть, он надел очки, которые носил очень редко. Ему показалось, что в доме происходит нечто вроде драки, и как ему на это реагировать, он не знал. "Неужели эта старая сволочь бьет свою жену, бьет Юлю?" - подумал он. Ему ничего не стоило ворваться в дом и сделать котлету из профессора, но он посчитал это неразумным. Решил еще подождать.

Резкие движения в окне прекратились, потом пропали и силуэты, и, наконец, вовсе погас свет. Роман поглядел на часы - было еще рано, только двадцать минут десятого. Видимо, супруги ушли для объяснений в другую комнату. Он вышел из машины и направился к дому. Открыл калитку, прошел в темный сад, обогнул дом... Подошел к окну с противоположной стороны дома. Оно было слабо освещено, видимо, горела настольная лампа или торшер. Вдруг он увидел прильнувшее к стеклу заплаканное странное лицо Юли. Ему показалось, что она хочет биться головой о стекло. В деревенской тишине слышны были ее всхлипывания и приглушенные слова: "Боже мой, боже мой, за что?.." Дальше терпеть он не мог. Он постучал в окно. "Кто это?!" приглушенно вскрикнула Юля. "Я, Роман Ильич", - тихо ответил он. Она вплотную приблизилась к стеклу и увидела его. "Уходите!

Немедленно уходите! - не сказала, а простонала она. - Пожалуйста..." Он увидел ее расширившиеся от ужаса глаза. "Что с вами?" - спросил Роман. "Уходите, ради бога", - яростно шептала она. "Но я вас ждал", - не сдавался и он. "Завтра, хорошо, я приду завтра. Или послезавтра", - шептала она, и он все понимал, несмотря на стекло, разделявшее их Роман разглядел ее лицо, бледное, с расширившимися глазами, опухшими от слез веками. Как же она была похожа в эту минуту на Карину, рыдавшую оттого, что она умирает, что она больше не увидит Сашку, не увидит его. Романа. Одинаковое, отчаянное выражение больших карих глаз. Роман сжал кулаки и плотнее приблизился к стеклу. "Я не уйду, - сказал он. - Я сейчас войду к вам и..." - "Если вы сделаете это, вы убьете меня, - прошептала Юля. - Уходите. Уходите, пожалуйста". - "Хорошо, - пожал плечами Роман. - Но завтра..." Тут он увидел, что в глубине комнаты открывается дверь, и услышал громкий зловещий голос: