Чингиз Абдуллаев - Его подлинная страсть

– Конечно. И там нельзя спрятаться.

– Я не про это. В доме наверняка есть свой подземный гараж, откуда можно подняться в квартиры.

– В гараже тоже камеры. И как только вы войдете в кабину лифта, они вас увидят, – сказал Мелони, – вы не сможете подняться даже на два этажа, когда лифт одновременно заблокируют и снизу, и сверху.

– Значит, нужно придумать какой-то особенный трюк, – решил Дронго, – попытаться не попасть под обзор видеонаблюдения, обмануть охранников, собак и самого сеньора Прасси.

– Это невозможно, – сказал Сальваторе, – вы не сумеете подняться в кабине лифта. И по лестнице тоже не сможете подняться, так как она выходит в большой холл на первом этаже, где находятся два охранника. Если даже вам удастся проскочить туда и убрать обоих охранников, то увидевший на своем мониторе чужих людей охранник с верхнего этажа просто заблокирует оба лифта и закроет двери.

– Ты все слышал? – спросил Лоусон. – Или ты думаешь взобраться на сорок восьмой этаж по веревочной лестнице? А может, у тебя появились способности Человека-Паука? Мне совсем не смешно. Я боюсь за тебя.

– Сейчас подумаем, – сказал Дронго, – дай мне одну минуту. Нет такой крепости, в которую нельзя проникнуть. Нет такого замка, который нельзя открыть. Нет таких охранников, которых нельзя обмануть.

Он думал чуть больше – примерно полторы минуты, затем обратился к Лоусону, попросил его остановить машину и выйти из нее, чтобы переговорить. Ему Дронго коротко рассказал свой план.

– Ты обезумел! – разозлился Лоусон. – Я не разрешу тебе так рисковать. Ни в коем случае. Это самоубийство.

– Другого выхода у нас нет, – твердо сказал Дронго. – Я думаю, нужно рискнуть.

– Это какое-то безумие, – сказал Лоусон, возвращаясь в машину.

Дронго сел на заднее сиденье и взглянул на Сальваторе Мелони.

– Хочу сделать тебе предложение, – сказал он. – После того как ты сдал убийцу брокера и своих подельников, тебе этого не простят. Тем более что ты рассказал о самом сеньоре Прасси и вашем «Пилигриме».

– Зачем ты мне это говоришь? – спросил Сальваторе. – Ты сам вынудил меня все тебе рассказать.

– Верно. В вашем законодательстве есть такое понятие, как «сделка». Я предлагаю сделку в соответствии с американскими традициями. Ты помогаешь мне войти в здание, а я выбрасываю записанный материал. Договорились?

– Почему ты думаешь, что мне можно доверять? – спросил Сальваторе. – Ты выбил мне два зуба, сломал палец, угрожал оставить слепым и безногим, заставил предать моих товарищей. И после этого ты мне доверяешь?

– Я получил благословение твоей матери, Сальваторе, – напомнил Дронго. – Ты итальянец, хотя и живешь в Америке. И ты можешь меня сдать или предать, но тогда благословение твоей матери превратится в проклятье. Неужели ты хочешь этого?

– Зачем ты отдал лекарство моим племянникам? Кто тебя попросил?

– Я увидел надписи, – пояснил Дронго, – там было указано, то эти лекарства для детей. Я умею немного читать по-английски и решил, что их нужно срочно передать в твою семью. Разве я поступил плохо?

– Ты знаешь много людей, которые похитили бы человека, избили его, сломали ему палец, а сами отправились к нему домой получать благословение его матери и передавать лекарство его племянникам? – вместо ответа спросил Сальваторе.

Лоусон в который раз покачал головой. Все эти дискуссии ему очень не нравились. Он работал всегда с различными государственными аналитическими службами, с разведками разных стран, с политиками и дипломатами. У него не было опыта общения с криминальным миром, и поэтому все действия Дронго представлялись ему какой-то чудовищной фантасмагорией, а его попытка договориться с человеком, которого он недавно пытал, была просто диким самообманом. Но он молчал, понимая, что в этих вопросах эксперт разбирается гораздо лучше него самого.

– Я расскажу тебе наш план, – предложил Дронго, обращаясь к Сальваторе. – Но учти, что если ты решишь его изменить или обманешь меня, первую пулю я пущу в тебя.

– Не нужно мне угрожать! – зло произнес Мелони. – На сегодня ты уже выполнил свою норму угроз.

Когда они подъехали к зданию, в котором жил Альфредо Прасси, Лоусон пересел на заднее сиденье, спрятавшись на полу. Дронго сел на переднее сиденье, взяв «браунинг» и обмотав обе руки скотчем таким образом, чтобы можно было освободиться за несколько секунд. Пистолет Сальваторе он вернул его владельцу, предварительно разрядив обойму, и позволил тому сесть за руль. Так они и подъехали к дому Прасси.