Чингиз Абдуллаев - Его подлинная страсть

– Поехали на биржу. Это совсем рядом, – согласился Лоусон, – но нас все равно туда не пустят. И еще неизвестно, где именно находится мистер Хайленд.

– И тем не менее нужно попытаться, – сказал Дронго, когда Вирджиния развернула машину.

– Ее мать чего-то боится, – мрачно произнес Лоусон. – Она заметно нервничала.

– Именно поэтому я не стал там задерживаться, – пояснил эксперт. – Поэтому необходимо было разрядить обстановку и ретироваться.

– Я думал, она вцепится в вас, требуя показать документы, – сказал Лоусон, – и боялся, что вы спровоцируете громкий скандал.

– Мне было важно увидеть ее реакцию на наши поиски, – ответил Дронго. – Вирджиния, проезжайте и подождите на стоянке. Мы туда к вам подойдем.

Они вышли из машины. Лоусон взглянул на часы.

– Уже половина второго. Или еще половина второго… – сказал он. – Думаете, что Хайленд будет на месте?

– Во всяком случае, нужно попытаться его найти.

Еще полчаса они потратили на переговоры с дежурным, чтобы разыскать обедавшего Майкла Хайленда. Наконец им сообщили, что сейчас Хайленд спустится к ним в большой холл. Через несколько минут появился молодой Хайленд. Добродушное лицо, каштановые волосы пострижены ежиком, щеки красноватые от быстрого бега. Помощник брокера был одет в темный костюм, как и полагалось ему по статусу. Он поспешил к гостям.

– Здравствуйте, господа. Что случилось? Мне передали, что меня ищут сотрудники Министерства финансов, но не сказали, по какому вопросу.

– Нам нужно срочно с вами переговорить, – предложил Дронго, отводя своего молодого собеседника в сторону от дежурного.

– Что вас интересует? – озадаченный появлением незнакомцев, спросил Хайленд и добавил: – Я исправно плачу налоги, и у меня нет никаких проблем.

– Поздравляю, – кивнул Дронго, – но мы приехали не из-за этого. Нам срочно нужна госпожа Чжан Сюли, с которой вы работали вместе, когда был жив брокер Цзин Фенчуж. А теперь она уехала и поменяла номер телефона. Мы не можем ее найти.

– Поезжайте к ее матери, – предложил Майкл, – она наверняка знает, куда уехала ее дочь. И живет она здесь рядом, в Чайнатауне.

– Мы уже спрашивали. Она тоже не знает, а телефона дочь не оставила.

– Странно, – сказал Хайленд, – это на нее совсем не похоже. Она всегда была пунктуальной и никогда и ничего не забывала.

– Мы даже ездили к ее бывшему другу Питеру Форли, – соврал Дронго, – но и там ее не нашли.

– И не найдете, – сказал Майкл, – они разъехались еще в прошлом году, и она вернулась к матери. Я точно знаю это, мне пришлось успокаивать Сюли целых три дня.

– И вы не можете даже предположить, куда именно она могла уехать? – спросил Дронго.

– В Стамфорд, – немного подумав, сказал Хайленд. – Там живет старший брат ее отца. Кажется, двоюродный брат, к которому она ездила по праздникам и уикэндам. Его зовут Вэн Фа Вейж. И он живет в Стамфорде, – вспомнил Майкл.

– Более точного адреса вы не знаете? – уточнил Дронго.

– Нет. Но я думаю, что в Стамфорде все знают этого мудреца. По-китайски слово «Вейж» означает «большой мудрец». Она говорила, что эти поездки укрепляют ее в решимости поступать правильно, уметь делать верный выбор.

– Вы не чувствовали изменений, происходивших с вашей коллегой в последние дни перед самоубийством вашего босса?

– Чувствовал, – ответил Майкл, – она была не такая, как раньше. Иногда о чем-то задумывалась, переживала, дважды я видел, как она плакала. Я думал, что это из-за разрыва с Питером, хотя с тех пор прошло много времени. И еще она очень сильно переживала смерть Цзина Фенчужа. Я никогда не предполагал, что она так любила нашего шефа. Хотя внешне ничем не выдавала этого. Он был человеком абсолютно отрешенным от жизни. Его не интересовало ничто, кроме работы, которая была его подлинной и настоящей страстью.

– Как и у всех брокеров, – улыбнулся Дронго.

– Да, наверное, вы правы. Возможно, со временем я тоже превращусь в похожее на него существо. Поэтому меня удивило, что она так переживала.

– А сам господин Цзин? Он не проявлял в последние дни перед самоубийством беспокойства, не срывал злость на подчиненных или коллегах?

– Никогда, – ответил Майкл, – он был очень выдержанным и спокойным человеком, которого волновали только ряды цифр на Нью-Йоркской бирже. Он даже не смотрел телевизор, не читал книг, не имел друзей. Он был настоящим трудоголиком, и мы соответственно должны были подстраиваться под него.