Чингиз Абдуллаев - Его подлинная страсть

Дронго угрюмо молчал. Мэтьюз криво усмехнулся:

– Вижу, что несогласны. Очевидно, свою жизнь вы цените дороже. Наверное, у вас есть ваша собственная страсть и ваш собственный прейскурант. А у многих людей, особенно у брокеров, единственная страсть – это деньги. Они смысл и цель жизни. И поэтому за такую сумму он мог и покончить сам с собой.

Дронго по-прежнему молчал.

– Очевидно, у каждого собственная страсть, – примиряюще сказал Лоусон.

– Но каждый выбирает свою цель в жизни, – нравоучительно произнес Мэтьюз, – и готов ради этой цели пожертвовать всем, в том числе и собственной жизнью. Вы, наверное, не совсем понимаете, что такое настоящий нью-йоркский биржевой брокер. Это человек, смыслом жизни которого является удачная покупка-продажа акций и прибыль любой ценой.

– Кажется, еще Маркс говорил, что если обеспечить капиталу прибыль в пятьсот процентов, то нет преступления, на которое бы он не пошел, – вспомнил Дронго.

– Наверное, вы коммунист, как и все русские, – осуждающе произнес Мэтьюз. – Сейчас уже понятно, что бредовые идеи Маркса оказались несостоятельными в наше время.

– И насчет неразборчивости капитала? – улыбнулся Дронго.

– Это человеческие инстинкты, которые невозможно изменить, – ответил Мэтьюз. – Беда коммунистов была в том, что они пытались изменить саму природу человека, что оказалось невозможным. Вам нужно учитывать это в своей деятельности, господин эксперт. Я слышал, что вы неплохо разбираетесь в психологии. Посмотрим, как вы справитесь с этой задачей.

– Когда вы дадите нам материалы? – спросил Дронго.

– Они уже в вашем номере, – спокойно ответил Мэтьюз, – я передал их портье, когда приехал сюда. В серой папке.

Официант принес салаты.

– Я не знаю, как именно вы будете искать, – сказал Мэтьюз, – но учтите, что Цзин Фенчуж был одним из самых влиятельных и информированных брокеров на Нью-Йоркской бирже. Об этом говорили все, кто его знал. Поэтому круг его знакомых был большим.

– Мы все проверим заново, – заверил собеседника Лоусон, – вы очень помогли нам, господин Мэтьюз.

– Не уверен, что вы сможете что-то найти, – сказал тот, – но в любом случае попытайтесь. Это по-настоящему интересное и запутанное дело.

Дронго вместе с Лоусоном поднялись в сюит, где эксперт обнаружил серую папку с материалами, которую ему принесли в номер. Он сразу уселся читать документы.

– Я вам не мешаю? – поинтересовался Лоусон.

– Нет, – ответил Дронго, – пока нет. Не обижайтесь, мне нужно срочно выяснить, кто был рядом с секретарем погибшего, когда они вернулись в офис.

– Я вас не понимаю, – нахмурился Лоусон, – почему вы хотите начать именно с этого человека. Какое отношение имеет случайный свидетель к самоубийству брокера?

– Самое прямое, – объяснил Дронго, – сейчас я постараюсь найти ее адрес. Когда мы поедем на встречу, я вам все расскажу.

– Тогда я позвоню Вирджинии, чтобы она вас сопровождала, – предложил Лоусон, – это нужно и в интересах вашей безопасности.

– Нашел, – сказал эксперт, просматривая список свидетелей и их адреса, указанные в копии заключительного акта, подготовленного следователем, – вот она. Вместе с секретарем брокера Чжан Сюли была секретарь другого брокера Куан Айминь. Вот здесь указан ее адрес и номер телефона. Нужно срочно ей позвонить.

– Не понимаю, – пожал плечами Лоусон, – почему именно ей. Эта была подруга секретаря, которая случайно оказалась в приемной брокера, когда произошло самоубийство.

Но Дронго уже набирал номер нужного человека.

– Госпожа Куан, здравствуйте, – сказал он, услышав голос молодой женщины, – извините, что беспокою вас. Вы, наверное, помните, что с вами говорили сотрудники полиции и Федерального бюро по поводу смерти господина Цзина Фенчужа.

– Да, – испуганно произнесла женщина, – но нам сказали, что дело уже закрыли.

– Все верно. И будет правильно, если вы никому не расскажете о моем звонке. Я звоню из Министерства финансов. У нас появилось несколько вопросов, которые мы бы хотели вам задать. Очень срочное дело, госпожа Куан. И мы хотели бы увидеться с вами не откладывая.

– Я могу приехать куда вы прикажете, – сразу ответила Айминь.

– Не нужно. Мы сами подъедем к вашему дому. Только скажите, когда вы будете дома.

– Я буду дома через полчаса, – сообщила она, – сейчас я уже закончила работать и вхожу на станцию метро.

– Очень хорошо. Вы живете в Бруклине на Черч-авеню? – прочел он ее адрес в копии дела.