Анатолий Ярмолюк - Нежная душа урода

— Ну и?.. — требовательно сказал Наливкин.

— Нам надо встретиться, — сказал я. — По телефону всего не скажешь. Тем более — у меня есть кое-какие зримые доказательства.

— Документы, что ли? — вскинулся Наливкин.

— Можно сказать, и так, — подбросил я дров и в без того пылающую печь. — Ну, так как насчет того, чтобы встретиться?

— Где и когда? — рявкнул Наливкин.

— Сегодня, — сказал я. — Вечером, когда стемнеет… скажем, часов в девять. Около городского сада. Вас устраивает?

— Вечером, когда стемнеет… — в раздумья произнес Наливкин. — Почему же так поздно?

— Вы боитесь? — спросил я.

— Я — боюсь? — оскорбленно воскликнул Наливкин. — Ничего я не боюсь… просто уточняю детали.

— Ну и что же — вас устраивает мое предложение? — спросил я.

— В общем — да… — не совсем решительно произнес Наливкин. — Ладно. Будем считать — договорились.

— Тогда — до вечера, — сказал я. — Да, кстати: вы должны приехать один. Никаких друзей, помощников и охранников. Один — понятно? Иначе встреча просто не состоится.

— Понятно, — сказал Наливкин. — Один так один — не впервой. Но все же — кто вы такой?

— Можете считать, что у меня с этим уродом свои счеты, — сказал я.

— Ну хорошо, — сказал Наливкин. — Я буду. Я приеду на «Тойоте» красного цвета…

— Хорошо, — сказал я. — Когда приедете, остановитесь у центрального входа в городской сад и ждите. Не исключено, что я минут на двадцать опоздаю. Не беспокойтесь, затем я непременно появлюсь. Но вы обязаны быть на месте минута в минуту. Иначе — говорю еще раз — встреча не состоится. Согласны?

— Мне кажется, что где-то я уже слышал ваш голос… — сказал Наливкин.

— Вряд ли, — сказал я. — Ну, так что?

— Я буду, — сказал Наливкин. — Ах, черт возьми, какая получится статья!

— Именно потому я и завел с вами этот разговор… — сказал я и повесил трубку.

В том, что эта тварь заглотила мой крючок, я не сомневался. Я сомневался в другом — выполнит ли он все мои предварительные условия, иначе говоря, приедет ли он вовремя и без помощников? В этом, зная Наливкина, я все же изрядно сомневался, а потому, закончив разговор, я тотчас же пошел к городскому саду. Там, при входе, рос замечательный, ветвистый карагач. Я взобрался на этот карагач, надежно укрылся в его ветвях и принялся ждать девяти часов вечера. Ожидание ничуть меня не тяготило: приезда этой твари Наливкина я готов был ждать хоть до скончания века.

Сидя на карагаче, я детально перебирал в уме, как я Наливкина убью. Все должно получиться, все непременно должно получиться! Я вытащил из-за пазухи орудие убийства и еще раз внимательно его осмотрел. Это была удавка, замечательная, крепкая и надежная удавка, которую я смастерил из случайно найденного мною куска веревки. Нет-нет, все непременно должно получиться!

Наконец, стало темнеть, в городе зажглись огни и отовсюду послышались вечерние звуки. Мягко шурша шинами, ко входу в городской сад подъехал красный автомобиль и остановился как раз под деревом, на котором я сидел. Из машины вышел Наливкин и завертел головой, явно кого-то высматривая. Скорее всего, он высматривал меня, но не исключено было, что и своих тайных помощников. Оттого-то в телефонном разговоре я и выговорил для себя двадцать минут времени — чтобы посмотреть, не появятся ли откуда-нибудь эти самые помощники, а если они, чего доброго, приехали с Наливкиным в одной машине, то, думал я, в течение этих двадцати минут они непременно должны будут дать о себе знать: выглянут из машины, подадут голос, закурят…

Прошло двадцать минут, но никто к Наливкину не подошел, никто не выглянул из машины, не подал голос и не закурил. Похоже было, что Наливкин и впрямь приехал на встречу один. Ну что ж… Я неслышно спустился с дерева, так же неслышно подошел к машине, отворил дверцу и уселся на заднее сиденье. Вскоре вернулся Наливкин и также сел в машину — на переднее сиденье, там, где руль. Наливкин курил, и чувствовалось, что он изрядно нервничает.

— Привет, — сказал я, и Наливкин в испуге резко обернулся на мой голос.

— Черт… — сказал он, всматриваясь в меня. — Какого хрена ты тут делаешь?!

— А по телефону ты меня называл на «вы»… — усмехнулся я.

— Черт побери! — еще раз чертыхнулся Наливкин. — Кажется, где-то я тебя все же видел… А, ну да!

— Вспомнил? — спросил я. — А маленькую женщину, которую ты выкрал и продал в бордель, ты тоже, надеюсь, вспомнил?

— Черт! — в третий раз произнес Наливкин это бессмысленное слово и попытался выскочить из машины.