Анатолий Ярмолюк - Экспресс в Зурбаган

Ярмолюк Анатолий Владимирович, родился в 1958 году на Западной Украине.

Учился в Одесской специальной школе милиции и Новокузнецком пединституте.

Работал оперуполномоченным уголовного розыска, учителем, рабочим на заводе, частным детективом, корреспондентом местных и центральных СМИ.

Прозаик, критик.

Победитель всероссийского конкурса на лучшую повесть (издательство «Сова», г. Москва), всероссийского конкурса на лучший рассказ (издательство «Олимп», г. Москва).

В 2005 г. в московском издательстве «Гелеос» вышел роман «Нежная душа урода».

Живёт в Прокопьевске.

…Зря, конечно, я полез за этим дураком в холодную, почти ледяную воду. Подумаешь, ситуация: убегает от тебя мелкий воришка, ты, естественно, бежишь за ним, потому что, собственно, в том и заключается твоя работа сыщика — выслеживать и догонять, воришка чувствует, что ему не уйти, впадает в отчаянье, с разбегу ныряет в подвернувшееся на пути озерцо, выныривает, утверждается на крохотном островке посреди озерца, и начинает обзывать тебя оттуда всяческими погаными воровскими словами: нырни, дескать, ментовская твоя морда, вослед за мной, если ты такой прыткий!

Ну и, казалось бы, что с того? Мало ли их, таких, убегало от меня за всю мою многотрудную милицейскую жизнь, и мало ли всяческих поганых слов я от них наслышался в свой адрес?

Разумеется, мне не следовало нырять вослед за этим уродом, а даже совсем наоборот — надо было бы усесться на бережку, перевести дух, утереть трудовой пот и преспокойно ждать, когда ворюгу одолеет тоска и холод и он сам вылезет на берег — прямо ко мне в руки. Потому что — куда он, оглоед, мог еще деваться? Противоположный берег озерка глинист и обрывист, это же надобно крыльями обладать, чтобы очутиться там… куда бы он, повторяю, от меня делся?

А меня, дурака такого, обуяли амбиции, во мне клокотал неудовлетворенный азарт погони — ну, я сгоряча и нырнул, чего воришка никак не ожидал, а оттого впал в прострацию и отдался в мои руки почти без всякого сопротивления. Я выволок гада на берег, сгоряча накостылял ему по шее и отволок затем в отделение, а на следующее утро слег с жесточайшей простудой и провалялся в таком состоянии целую неделю.

Оклемавшись, я предстал перед своим непосредственным начальством -Батей. С Батей нас связывали давние дружеские отношения. Мы вместе заканчивали одну и ту же школу милиции, вместе затем, будучи неоперенными лейтенантами, гонялись за всяческой уголовной сволочью. Но затем у Бати стали проявляться разнообразные организаторские таланты, он стремительно попер по служебной лестнице, и теперь был начальником райотдела, подполковником и кандидатом в полковники, в то время как я навечно застрял в майорах и старших оперуполномоченных угрозыска.

Ну да ладно, не в этом дело: рассказать я намерен совсем о другом…

— Явился, ныряльщик? — встретил меня Батя. — Седой уже наполовину, а как был дураком, так им и помрешь! Вот ответь ты мне — какого лешего ты полез в озеро в такую-то погоду? Ладно бы тот гребаный воришка был какой-нибудь крупной птицей — а то ведь так, мелочь косопузая! И это в то самое время, когда в отделе работы невпроворот, а работать, как всегда, некому! Некому работать! Один сдуру ныряет в озеро и отлеживается затем целую неделю, другой разводится и никак не разведется с женой, у третьего — понос, у четвертого — золотуха… А отвечать за все должен Батя! Нет, решено: с завтрашнего дня начинаю задумываться о пенсии! А что? На пенсии — хорошо. Капусту буду выращивать…

— Ладно, Батя, — примирительно сказал я. — Капуста от нас никуда не уйдет. С капустой — успеется. Раскаиваюсь и готов немедля приступить к самой черной и неблагодарной работе: выслеживать карманника, беседовать о нравственности с проституткой, допрашивать сексуального маньяка…

— Стоп! — сказал Батя, и на лице его появилось преехиднейшее выражение. — Заметь, ты сам напросился. Сам! Это я к тому, чтобы ты потом меня не упрекал и не таил на меня лютой злобы: вот, дескать, удружил… Стало быть, так. Есть в нашем отделе одна дюже замечательная следовательница. Ну, ты ее знаешь: Медуза. И имеется у нее одно тухлое дельце. О развратных действиях в отношении несовершеннолетней. Дельце хоть и тухлое, но горящее. А к тому же — еще и Медуза занимается… Там нужно кое-что доделать и кое в чем Медузе помочь. Такая, значит, закавыка…