Лесли Чартерис - Убийство на голубой яхте

Фраза эта, произнесенная почти на одном дыхании, закончилась чем-то вроде стона, хотя подобное и не входило в намерения Тила. Он хотел произнести ее решительным голосом, сохраняя спокойствие и контроль над ситуацией, но почему-то у него ничего не получилось.

— Вы стонете, господин инспектор, — констатировал «Святой».

— Вовсе нет! — запротестовал Тил, сглотнув при этом так резко, что чуть не поперхнулся. — Я просто предупреждаю тебя — забудь о прошлом. Понятно?

— Разумеется, — со всей серьезностью подтвердил «Святой». — Ведь для того, чтобы доказать, как я умею прощать, я и приехал сюда. Я хочу быть уверен, что свое последнее дело ты закончишь во всем блеске славы. Я даже готов помочь тебе.

— Я вовсе не нуждаюсь в твоей помощи.

— Разве дела идут столь превосходно?

— Спасибо, все идет совершенно замечательно.

— Неужели удалось добыть доказательства его виновности?

— Поиск доказательств не моя обязанность, — терпеливо объяснял Тил. — Все и так свидетельствует, что было совершено убийство.

— А ты уверен, что это он виновен?

— Так мне кажется. Но доказать это — совсем другое дело. Этот «Синяя Борода» способен на разные хитрости… Но, черт возьми! — воскликнул Тил. — Откуда ты узнал об этом деле?

— Ниоткуда, — спокойно признался «Святой». — Я знаю ровно столько, сколько ты мне рассказал.

Детектив внимательно посмотрел на него.

— Я не верю ни одному твоему слову.

— Ты несправедлив ко мне, Клод. Неужели ты считаешь меня лжецом?

— Мы знакомы уже двадцать лет, — раздраженно ответил Тил. — И позволь, Симон, я кое-что тебе скажу. Если ты вернулся, чтобы снова вмешиваться не в свои дела и, как ты выражаешься, собственноручно вершить справедливость… Если с Кларроном что-нибудь случится, я сразу буду знать, что…

— Кларрон?

— Или Смит, Джонс, Том, Дик или Харри! — воскликнул Тил, понимая, что сказал лишнее.

Симон закурил.

— Кларрон, — повторил он. — А где он сейчас живет?

— И я должен поверить, что тебе это неизвестно?

— Господин инспектор опять за свое, — укоризненно сказал «Святой». — Кто-нибудь более чувствительный давно бы обиделся, что ему приписывают обман.

Тил сделал еще одно отчаянное усилие, пытаясь успокоиться и взять себя в руки, но это ему не удалось.

— Я предупреждаю, — начал он, с трудом контролируя свой голос, — что если поймаю тебя в окрестностях Майденхеда…

— Майденхеда? — задумчиво повторил «Святой». — Очаровательная местность. Я столько лет мечтал ее посетить. А несколько дней назад кто-то сказал мне, что мой старый приятель содержит рядом с Темзой шикарный ресторан. Туда я прежде всего и собираюсь направиться. Отсюда я могу поехать прямо к нему, минуя центр Лондона.

— Если ты это сделаешь, — зарычал Тил, — я…

Его голос перешел в неразборчивое бормотание, когда «Святой» насмешливо приподнял брови.

— Что ты можешь сделать, Клод? Это свободная страна, не так ли. И Майденхед не закрытый район. Сотни туристов посещают его, и никто их не арестовывает. Я совершено не понимаю, почему ты на меня так разозлился… А также не понимаю, почему ты меня тут задерживаешь, если я вызываю у тебя такую неприязнь. Мне уже можно забрать свои вещи с таможенного контроля и смыться? — «Святой» неторопливо поднялся с края стола, на который присел. — Но, если ты все-таки хочешь обвинить меня в каком-нибудь преступлении, то советую не терять зря времени. В противном случае ты снова станешь посмешищем для своих земляков. Меня можно будет найти «У Скиндлея».

— Не сердись, что я так крепко обнимаю, — сказал Джулио Трапани, выпуская Симона из медвежьих объятий, — но я ужасно рад вновь видеть тебя.

— Я тоже, — ответил «Святой». — Я даже не удивился, если бы ты меня расцеловал, это был бы великолепный контраст со встречей, какую мне приготовил в аэропорту Скотланд-Ярд.

Он уселся возле бара, а Трапани встал за стойку, отодвинув бармена в сторону.

— Я сам тебя обслужу, — взволнованно заявил он. — Что желаешь?

— В эту пору дня — кружечку бочкового пива, настоящего британского. Я мечтал о нем весь полет. Возможно, я себе внушил, но по-моему, это лучшее пиво в мире, у него бесподобный вкус.

— Уже не такое, как довоенное, — с сожалением сказал Трапани, ставя перед Симоном кружку, — но лучшее, какое можно достать.

— Со временем все меняется, — с ноткой грусти подтвердил «Святой». Он пил не спеша и с удовольствием. Пиво было отличное, с неповторимым ароматом.