Андрей Остальский - Жена нелегала

— Алеша, это чистая паранойя! Все гораздо проще. Игорю, как и многим в редакции, эта история надоела, и они хотят закрыть эту тему как можно скорей. И они злы на тебя за то, что ты, как им кажется, из-за нее забросил газету.

— Тебе ли об этом говорить, Сергей? Разве не ты меня уговаривал уехать сначала в Англию, а потом сюда, в Киев? Не ты ли меня увозил во Внуково рано утром?

— Ну, разумеется, я! И я, конечно же, Игорю это все изложил. Но он говорит: это не имеет значения. И потом, если у нас главный редактор — уголовник, то он для нас больше не главный редактор.

— Он так сказал?

— Слово в слово! Я тебя прошу: не надо ему звонить. Он откажется с тобой разговаривать или наговорит таких гадостей, что между вами все будет кончено навсегда. Поэтому я ему сказал, что буду посредником между вами. Ведь нам надо еще найти решение.

— Какое, к дьяволу, решение? Я соберу завтра же редколлегию…

— Нет, Алеша, не соберешь. Как только ты появишься в Москве, тебя арестуют и отправят в Бутырку. В камеру с пятнадцатью уголовниками.

— А что, разве уже…

— Да, я не хотел тебе говорить, чтобы не испортить настроения раньше времени. Но мне не удалось остановить Бережного. Ордер подписан.

Данилин снова сел за стол. Налил себе фужер коньяка и залпом выпил.

— Вот правильно, молодец, — сказал Щелин. — И еще я тебе должен сказать… Пока меня не было, Бережный пришел на редколлегию и там выступил. Я, как и ты, считаю, что это было совершеннейшим идиотизмом. Если бы я знал, я бы этого ни за что не допустил. Но без меня Игорь принял такое решение, и редколлегия его поддержала. Бережный выступил так, что почти все теперь убеждены, что ты на самом деле сообщник Леонова.

— Но ты-то, Сережа, знаешь, что это полная ахинея!

— Я-то знаю! Но остальные… Он им там что-то такое наплел, да еще фотографии какие-то показывал… Где Леонов в твоей машине, и еще где он из подъезда твоего дома выходит и с твоей женой разговаривает — так, знаешь, фамильярно…

— Но это полный бред!

— Боюсь, что тебе это придется теперь доказывать… А из Бутырки это будет сделать непросто…

— Но мне должны дать шанс. Я сейчас напишу подробное обращение к редколлегии. Нет, лучше сразу ко всей редакции.

Данилин налил себе еще коньяку.

— И мне плесни, — сказал Щелин. — Мне почти так же тяжело, как тебе… Мы же с тобой одной веревочкой связаны… Это и по мне страшнейший удар. Игорь, ты же знаешь, меня ненавидит больше, чем тебя.

— Ну, тогда помоги! Если я не могу, то по крайней мере ты вмешайся завтра, не дай всему этому бреду произойти!

Щелин выпил залпом. Крякнул, закусил эклером. Потом сказал тихо:

— Алеша, извини, но есть и еще одно обстоятельство, которое очень сильно против тебя работает. По редакции ходят слухи, что тебя засняли в компрометирующей ситуации. Якобы ты занимаешься сексом в своем кабинете с сотрудницей газеты. И якобы она теперь обвиняет тебя в изнасиловании. В суд уже подала.

— Не может быть!

— Я то же самое сказал. Алексей, сказал я, может, и не самый образцовый семьянин, но не такой же он идиот, чтобы прямо на рабочем месте, да еще с подчиненной… Не верю. А уж про изнасилование и подавно. А мне отвечают: изнасилования, может, и не было, а секс в кабинете точно был. В общем, ситуация зашла так далеко… Извини, Алеша, мне тяжело тебе говорить об этом… но…

— Что — но? Договаривай!

— Боюсь, тебе лучше уйти. Самому. Не дожидаясь, пока тебя уволят решением журналистского коллектива.

— Уйти? Да с какой стати? Я во многом в своей жизни, возможно, был неправеден, много ошибок совершил… И сам за них расплачиваюсь по полной. Но в профессии мне себя упрекнуть не в чем. Тут я чист перед Богом и перед людьми. Я жизнь свою на это положил, но спас газету в тяжелейшие для нее моменты. Без меня ее, как независимого издания, уже не было бы! И теперь, благодаря партнерству с англичанами, перед нами открываются и вовсе фантастические перспективы! И вот в такой момент меня выкинуть — то есть и всю мою программу выкинуть, и англичан… а значит, практически наверняка и независимость… Это же просто глупо!

— Согласен на сто процентов! Но, увы, это не первая и не последняя вопиющая глупость, которая в наших СМИ происходит…

— Дайте мне запустить новый формат, а потом мне уже не обидно и уходить будет!

Тут Щелин перебил его, поднял руку. Сказал:

— Постой, Алеша, я должен тебе сказать еще кое-что. Извини, тебе будет неприятно… но… идея партнерства с англичанами крайне непопулярна в коллективе. Тут агентура банка крепко поработала, да и Игорь агитацию развернул. В общем, не будет никакого партнерства.