Александра Маринина - Тот, кто знает. Книга первая. Опасные вопросы

— И все-таки я не понимаю, сынок, зачем тебе нужно именно в милицию. Что ты так уперся? Следователь прокуратуры — тоже очень хорошая работа, точно такая же, как следователь милиции.

— Мама, ну как ты не понимаешь! Я должен попасть в милицию, чтобы изнутри все выяснить про Мишку. Я никогда им не прощу того, что они сделали. И я выведу их на чистую воду.

— Сынок!..

— Ну что «сынок», что «сынок»? Почему ты не хочешь, чтобы я узнал правду про Мишку? Это же твой сын, неужели тебе все равно, что его продолжают считать пьяницей и хулиганом?

— Сынок, прошло столько лет, это все уже не имеет никакого значения, а Мишу этим не вернешь. Кроме нас с тобой, никто уже и не помнит Мишу, и тем более не помнит, за что и как он был убит. Я прошу тебя, оставь ты эту затею!

— Достаточно того, что Я помню Мишу. И я хочу не ПОМНИТЬ, за что и как он был убит, а ТОЧНО ЗНАТЬ. Ты понимаешь разницу?

Этот разговор начинался неоднократно и заканчивался каждый раз одинаково. Ольга Андреевна начинала плакать, хлопала дверью и уходила в свою комнату. И каждый раз, видя слезы матери, Руслан Нильский все больше и больше укреплялся во мнении, что он обязательно выяснит, что же произошло с его любимым братом. Обязательно выяснит. Костьми ляжет, но узнает правду.

Школу Руслан окончил в 1988 году, а к зиме 1989-го уже работал в одной из кемеровских областных газет. Конечно, не корреспондентом и тем более не обозревателем, простым курьером, но и это для начала было неплохо. Совет, который Руслан посчитал одним из самых ценных в жизни, дал ему все тот же Дыбейко, который, видя отчаяние парня, лишившегося возможности стать следователем или оперативником, решил поговорить с ним по душам и все-таки вынудил Руслана признаться в том, что для него главное — разобраться в обстоятельствах убийства брата.

— Ну ты чудной, — приговаривал лейтенант, прихлебывая ароматный горячий чай, который он заварил прямо у себя в кабинете, где и состоялся тот разговор с Русланом. — Знания не только приобретать надо, надо еще иметь возможность ими распорядиться. Ты понимаешь, о чем я?

— Нет, — честно признался Руслан, — не понимаю.

— А вот я тебе объясню. Ты хочешь стать офицером МВД, так? То есть человеком в погонах. То есть человеком, над которым стоит служебная дисциплина, куча начальников, который во всем и ото всех зависит, который обязан делать то, что ему прикажут. Ну узнаешь ты, как там все было с Мишкой. А кто тебе позволит рот раскрыть? Никто. Кто тебе позволит предать это огласке? Опять же никто. А будешь ерепениться — в порошок сотрут, поймают тебя на улице или дома с секретными документами, которых ты и в глаза не видел, или вещдок из сейфа сопрут, или наркотики подбросят. Короче, ахнуть не успеешь, как на нарах окажешься. И защищать тебя никто не станет, имей это в виду. Так что ты не по тому пути идти собрался. Я-то думал, ты и впрямь борьбой с преступностью интересуешься, а раз у тебя такой интерес… Не в милицию тебе надо идти.

— А куда?

— Как куда? В журналистику. Средства массовой информации сегодня самое удобное место для всяческих разоблачений. Тут даже особо и доказательства искать не надо, главное — крикнуть погромче, и все поверят. Опять же профессия журналиста почетная, их всюду пускают, все им рассказывают, а если кто не хочет рассказывать, так можно хай поднять, дескать, отказываются давать информацию, значит, есть что скрывать, значит, что-то тут нечисто. Но это я так, в шутку. А если серьезно, то ты обрати внимание, какие интересные факты публикуют в газетах, особенно в рубриках «Журналистское расследование». Журналисты иногда видят дальше и глубже, чем чиновники или та же милиция, поэтому им веры больше. А милиция — она что? Ее сегодня только ленивый грязью не поливает. Что смотришь? Возьми наугад десять любых газет за последний месяц да подсчитай, сколько раз в них написано, что милиция тупая и нерадивая, ничего не умеет и делать не хочет, только укрывательством преступлений и занимается. Никто ж не хочет вникать, как оно на самом деле, у одного квартиру обокрали, вора не поймали, значит, милиция бездействует. А то, что мы сто других квартирных краж раскрыли, их не интересует. Милиции сегодня веры нет, а дальше еще хуже будет. Так что прими мой совет, иди в газету и через нее добивайся своей правды. И зрение твое там не помеха, так что на поездку в Москву и на операцию можешь не тратиться.

Руслан долго обдумывал сказанное лейтенантом Дыбейко, сидел в городской библиотеке, читал подшивки газет за несколько последних месяцев. Прав дядя Петя, вон какая волна разоблачений идет, и про сталинизм открыто пишут, и про ГУЛАГ, и про милицию, и про «дедовщину» в армии, и про неправильную экономику, и про реабилитацию Бухарина, Зиновьева и Каменева, про которых в курсе истории говорилось, что они предатели интересов советского строя. В одном из мартовских номеров «Советской России» Руслан с любопытством прочел статью Нины Андреевой «Не могу поступаться принципами», где автор призывала наказать главных редакторов изданий, злоупотребляющих гласностью. Значит, гласность действительно существует, подумал Руслан, раз кому-то даже показалось, что ее слишком много. Потом, уже в апрельских газетах, он прочитал, что главный идеолог страны Яковлев назвал эту статью антиперестроечной, стало быть, гласности меньше не станет, наоборот, ее будут всячески поддерживать.