Евгения Горская - Под защитой высших сил

Когда-то она Юльке завидовала. Живет себе подруга припеваючи, не работает, с утра до ночи занята исключительно собой, как тут не позавидовать. Теперь Татьяна рассуждала иначе. У Юльки что впереди? Ничего хорошего. Молодость проходит, со «спонсорами» чем дальше, тем будет труднее. Профессии никакой, то есть диплом-то у нее имеется, да что от него толку, от диплома, если Юлька ни дня в жизни не работала. Одна надежда – замуж удачно выйти. Да и тут гарантии никакой – уведет какая-нибудь проворная красоточка мужа, и все. А проворные красотки с каждым годом подрастают.

Так что теперь пусть Юлька ей завидует. А завидовать есть чему – у Татьяны и зарплата солидная, и должность, и перспективы. Есть и еще нечто такое, чего Юлька понять не в состоянии, потому что никогда этого не испытывала, – власть. У Татьяны власть, конечно, не слишком большая, но и не маленькая. Начальник отдела многое может, например, отпустить сотрудника пораньше или вообще разрешить денек-другой дома посидеть. Те, кто поумнее и попроворнее, это хорошо понимают, с Татьяны пылинки сдувать готовы. Она может зарплату повысить или в должности. Правда, тут не все гладко, окладами и должностями главный инженер распоряжается, черт бы ее побрал, но про это подчиненным знать не обязательно.

Татьяна еще раз оглядела себя в зеркале и осталась довольна. Отличный костюм, девчонки обзавидуются. Улыбнулась своему отражению, брызнула на волосы новой туалетной водой и порадовалась собственному хорошему настроению.

Настроение подпортилось, когда она опять увидела Берсеньеву вылезающей из машины зама. Испортилось настолько, что в институт Татьяна не пошла, прогулялась сначала по расположенному рядом торговому центру. Только время потеряла, смотреть было не на что, а уж покупать – тем более.

– Здравствуйте, Танечка, – в лифте она оказалась вместе с табельщицей Антониной Ивановной.

– Здравствуйте, – кивнула Саморукова. Можно было бы напомнить Антонине, что уже двенадцатый час, давно пора находиться на рабочем месте, но Татьяна не стала, пожалела тетку.

– А что, Настя Берсеньева нового начальника раньше знала? – почему-то шепотом спросила Антонина, хотя в лифте, кроме них, никого не было.

– Дениса Геннадьевича? – удивилась Татьяна. – Нет, я сама их познакомила.

Хорошо удивилась, в меру равнодушно, в меру заинтересованно.

– Что-то быстро они сдружились, – продолжала шептать Антонина.

– А они сдружились?

– Наверное, если он ее по утрам на работу привозит.

Татьяна чуть улыбнулась и пожала плечами – это их дело, люди взрослые.

– Она ведь не замужем? Ее раньше молодой человек часто встречал… – Лифт остановился, и женщины вышли на пустую площадку.

– Не замужем. А молодой человек – это наш бывший однокурсник. Они с самого института живут не расписываясь.

– Не понимаю я этого, – вздохнула Антонина. – Если он жениться не хочет, зачем за него цепляться?

– Никто не понимает, – грустно улыбнулась Татьяна. – Настя, как влюбилась на первом курсе, так и ходит за ним как приклеенная. Мы ее даже жалели. Давно бы уж другого нашла.

– Так она и нашла, – улыбнулась Антонина. – Только что-то уж очень быстро, он всего неделю работает.

– Ну, если он зам генерального, лучше поспешить, кто-нибудь опередить может.

– Все-таки я от нее этого не ожидала. Такая скромная, тихая, и на тебе, не стыдится при всех из чужой машины вылезать.

– Ой, Антонина Ивановна! Ну кто теперь о приличиях думает? Нормальный древний способ обеспечить карьеру и зарплату.

Они еще немного потрепались, и Татьяна наконец-то вошла в свой кабинет, а то уже ноги затекли на каблуках.

Дружба Берсеньевой с Ракитиным ничего хорошего ей не сулила. Это плохо. Даже очень плохо. Во-первых, Ракитин будет продвигать свою подружку, это уж как пить дать. А куда ее двигать, если не на Татьянино место?

Во-вторых, у Берсеньевой язык хорошо подвешен, в том, что касается работы, естественно. Если она начнет появляться на совещаниях вместе с Татьяной, у руководства может сложиться неправильное мнение. А Ракитин наверняка будет ее таскать с собой.

В-третьих, если все прошлые «серые» выплаты можно списать на прежнее руководство, то впредь распоряжаться деньгами так же свободно Татьяна не сможет. И ведь не скроешь ничего, если Берсеньева протопала к заму дорожку.

Было еще и четвертое, самое обидное. Что бы Татьяна Федору ни говорила, а уходить из института не собиралась. Зачем? Кем она может быть в управлении? Каким-нибудь главным специалистом, и то если повезет. А здесь она начальница, причем настоящая, не только по записи в трудовой книжке. Здесь ей чай подают и пирожные покупают, а там, не дай бог, самой придется кому-нибудь что-нибудь подавать. Хорошо, если Федору, а если дуре какой-нибудь? К тому же здесь она давным-давно до конца рабочего дня не сидит, а там такое едва ли пройдет. Нет, вариант с переходом в управление ее не устраивал.