Владимир Колычев - Никто не хотел убивать

– Значит, есть. Кстати, Стас от денег отказался.

– Так он и не настаивал. Это я сама предложила. А он сказал, что мы совершаем большую ошибку. Так оно и оказалось. Оставь Стаса в покое.

– Но у меня договор с твоим Сашей.

– Откажись!

– И что мне за это будет? – с иронией спросил Губков.

– А ты от меня никогда ничего не получал?

– Было много интересного.

– Например, ты сказал мне, что Стас умер.

– Его воры искали, чтобы добить. Он должен был умереть для всех. И для тебя, и для родных.

– А может, только для меня? Чтобы я его не ждала?

– А ты бы его ждала?

– Ждала бы, – не совсем уверенно сказала она.

– Значит, я поступил подло?

– Ты сам так сказал. Оставь Стаса в покое!

– Твой Стас – убийца.

– А ты безгрешный?

– Нет, конечно.

– Тогда какие к нему претензии?

– Есть немножко.

– Оставь его в покое! – снова потребовала Женя.

– А если нет?

– Тогда ты меня больше не увидишь!

– Сильный аргумент.

– Это еще не все! – разошлась она. – Делай все, что только хочешь, но Стас должен получить свои деньги!

– Ух, ты!

– Я объявляю забастовку! – выдала женщина.

Губков посмотрел на нее так, как будто она забавно пошутила, но Женя взбунтовалась всерьез. Она поднялась, оделась, вышла из квартиры и громко хлопнула дверью.

Закрутилось колесо фортуны. Лиза растормошила Стаса, выпытала у него насчет денег, затем вышла на Женю. Оказывается, деньги действительно были у нее. Она согласилась вернуть двести тысяч и чуть ли не уговорила Стаса их принять. Но потом появился полковник Губков, и все пошло наперекосяк.

– Значит, денег не будет? – стиснув зубы, проговорил Басмач.

– Они или тюрьма. Вернее, отсидка вместо денег. Стасу это не нужно, – проговорила Лиза.

– Губков, значит?

– Губков.

– Поляк что-то про него говорил. Этот мент сейчас вместо Ясеня, да?

– Ну, может, быть. Стас сказал, что Губков очень опасный человек.

– Что еще сказал?

– Да, в принципе, ничего. Он что-то знает про него, но говорить не хочет.

– Раскрути.

– Пыталась.

– Откуда Губков про деньги узнал?

– Женя могла заявить. – Лиза пожала плечами. – Только Стас в этом сомневается. Если бы было заявление, тогда его точно в наручники взяли бы. Приехал бы не Губков, кого-нибудь попроще прислали бы. А если муж ее? Он, ты знаешь, бизнесмен. Может, Губков его крыша?

– Ну да, если Беляхов двести штук в оборот пустил, без него их обратно не вытащишь. Женя к нему обратилась, а его жаба задушила, – вслух подумал Басмач. – Точно, так и было!

– И что теперь?

– Долги отдавать надо. Знаешь, что делают с теми, кто начинает упираться?

– Убивают, да?

– А Стас у нас по этой части профи. Он должен спросить с Беляхова.

– Шутишь? Стас и с мухи не спросит. – Лиза пренебрежительно усмехнулась.

– Это тебе так кажется. Да, Стас должен спросить. Он обязательно это сделает!

Басмач должен был забрать двести тысяч, сначала отбить их у Беляхова, а потом заняться процентами. Он знал, с чего начать.

Семь. Восемь. Нет, на девятый раз Стаса не хватило. В принципе, можно было бы поднапрячься и подтянуться на перекладине еще раз, но зачем ему это нужно? Раньше он мог преодолевать себя, а теперь просто незачем выбиваться из сил, что-то кому-то доказывать. Какой в этом толк?

Стас мог спрыгнуть на землю, но был еще слабоват и боялся упасть. Поэтому сейчас он зацепится ногами за опорный столб, затем перенесет на него руки и аккуратно спустится вниз.

– В здоровом теле здоровый дух! – услышал он вдруг за спиной знакомый голос.

Руки разжались, и он спрыгнул на землю. Стас не хотел ударить перед Женей в грязь лицом, поэтому приземлился красиво. Его даже в сторону не повело, и ноги не отказали.

Он повернулся к Жене и сощурился от яркого света. Она сама по себе ослепительно красива, и солнце за ее спиной светило от всей души.

– Тренируешься? – спросила Женя, глядя на него.

Улыбка застыла на ее лице. Ну да, его полуголое тело не впечатлило ее. Руки слабые, худой до жути, от мускулатуры осталось одно воспоминание.

– Бедный! – Она провела рукой по шраму над селезенкой Стаса, затем коснулась рубца над пупком.

Оказывается, дело не в мускулатуре. Ее расстроили его шрамы, следы от воровских ножей и скальпелей хирурга.

Он потянулся к футболке, надел ее, но Женя все-таки успела коснуться шрама на левой руке. Это был след от пули Басмача.

– До свадьбы зажило. – Она вздохнула. – Только ее не было.