Стивен Хантер - Точка зеро

— Как он может говорить такое! — взвизгнул доктор Фейсал. — Отступник! Неверный! Ему нужно отсечь голову, как ясно указано в священном тексте! Он не имеет права говорить такие вещи!

— Доктор Фейсал, если я его обезглавлю, вся наша поездка лишится смысла. Вы не получите свою мученическую смерть, не получите прекрасных женщин.

— Он тоже не верит в женщин, — заметил профессор Халид. — Вслух он такое никогда не признает, но в глубине души верит во все это не больше, чем я. Он отчаянно цепляется за свою веру как за некое средство, которое поможет ему пройти через последнее испытание.

— Это Диснейленд? — внезапно спросил доктор Фейсал.

— Нет, — ответил Биляль.

— Я бы хотел посмотреть Диснейленд, — тоскливо промолвил доктор Фейсал.

— Это Лас-Вегас, — сказал профессор Халид. — Вас можно простить за то, что вы спутали одно с другим. Это все та же Америка. Дома наслаждений, игры, глупые развлечения, погоня за наслаждением. Нигде ни твердой воли, ни дисциплины. Духовный ступор. А доктор Фейсал в своей вере опирается на заученные наизусть плохие строки, которые семнадцать столетий назад написал один харизматичный психопат, одурманенный наркотиками. Вот что, на его взгляд, и является истинным откровением.

— Передай этому отступнику, — возмущенно произнес доктор Фейсал, — что его рассуждения являются порнографическими. Он отрицает истинную веру, поэтому загробная жизнь для него будет вечными истязаниями и муками в пламени. Чтобы получить представление о том, что ждет его впереди, он может заглянуть в Коран, сура 72, стих 23.

Штаб-квартира балтиморского отделения ФБР,

Вудлон, Балтимор, штат Мэриленд,

на следующее утро,

11.35

Пресс-конференция прошла неважно. Судя по всему, журналистов взбесило то, что человек, которого нынешняя администрация провозгласила «ответом на десятилетнюю войну в Афганистане», едва не был убит средь бела дня на улице Балтимора. Кто в этом виноват?

Когда выяснилось, что — печально знаменитый Ник Мемфис, который на одном этапе своей карьеры едва не запорол расследование обстоятельств смерти Джоан Фландерс и трех других зверски убитых участников антивоенного движения шестидесятых годов, [29] Речь идет о событиях, описанных в книге С. Хантера «Я, снайпер». ярость газетчиков разгорелась еще больше. Даже Сьюзен Окада, которая представляла ЦРУ и, кстати, выглядела просто сногсшибательно, не удалось смягчить язвительную враждебность вопросов, хотя она от лица Управления поблагодарила Бюро за великолепную работу по охране главного действующего лица.

Утверждение представителя Секретной службы, что именно сотрудник ФБР сорвал попытку покушения, нисколько не утихомирило общее негодование. «Система сработала», — настаивал он. Его никто не слушал. А когда выяснилось, что единственной заслуживающей внимания информацией стало уклончивое заявление: «У нас есть определенные версии и есть подозреваемый, но это, судя по всему, очень хитрый, очень целеустремленный человек», последовал взрыв гнева.

Напротив, пресс-конференция, которую в тот же день устроил в Вашингтоне Ибрагим Зарси, явилась самым настоящим праздником примирения. Провозглашенный администрацией героем за непоколебимую позицию, не пошатнувшуюся даже после покушения на его жизнь, бывший полевой командир был великолепен: великодушный, мужественный, благородный, обаятельный, сексуальный, космополитический. Он особо выделил того безымянного агента ФБР, который сорвал покушение, пригласив храбреца в Кабул, чтобы тот смог оценить гостеприимство афганского народа. Зарси выразил восхищение работой ФБР и ЦРУ, приложивших все силы к обеспечению его безопасности. Он заявил, что не боится ничего, ибо Аллах предначертал ему путь, который он пройдет, даже ценой собственной жизни. Что такое смерть? Что такое смерть, если погибло столько храбрецов? Да, он согласился с тем, что есть своя ирония в том, что его когда-то называли Палачом, а теперь его благополучие является ключевым моментом жизненных интересов Соединенных Штатов. Он пообещал двум великим странам мир, процветание и так далее. Воистину, предложил угощение, от которого невозможно отказаться. И журналисты слопали всё до последней крошки.

— Хотя это не имеет значения, — через какое-то время заявил Ник своему ближайшему окружению, — но если мы не возьмем этого типа, я полечу так далеко, что у вас кровь из носа пойдет. И можно будет считать за счастье, если в конечном счете я окажусь на Аляске, расследуя скандал с вывозом мусора муниципальными службами Фэрбенкса. Но хватит обо мне.