Ростислав Самбук - Шифрованный счёт

Гюнтер притормозил и, подождав, пока "форд" исчезнет за деревьями, тоже повернул к озеру.

На центральной улице городка разместились две или три лавчонки и траттория с открытой верандой под тентом. Миновали последний дом, но нигде не обнаружили серого "форда": возле строений стояло несколько "фиатов" да красный "рено". Дорога за поселком круто шла к виноградникам. Гюнтер, бормоча что-то сквозь зубы, развернулся и поехал назад. Теперь "фольксваген" катился по инерции. Гюнтер все время тормозил, останавливаясь на перекрестках: договорились, что будут смотреть: он налево, Аннет - направо. Проехали лавчонку с шариковыми ручками, зажигалками и еще какой-то мелочью на витрине.

Аннет вдруг воскликнула:

- Видишь, он там, внизу!

Гюнтер остановился за углом, вышел и огляделся.

Прекрасная двухэтажная вилла возвышалась над озером в саду. "Форд" не заехал во двор, его оставили под деревом около ворот.

Гюнтер быстро развернулся. Возможно, им следовало бы припрятать свою машину - швейцарские номера не так часто встречаются в этом поселке, и незачем мозолить всем глаза. Подъехал к траттории - хозяин выбежал на веранду, и Гюнтер, с трудом вспоминая итальянские слова, объяснил, что им понравилось озеро и они хотели бы задержаться здесь, вот только куда поставить машину и найдется ли ужин.

Хозяин закивал радостно, побежал открывать ворота, залопотал, поднимая глаза к небу, и Гюнтер понял, что только в этой траттории они могут съесть настоящие спагетти, такие спагетти можно съесть только в раю и здесь, потому что их готовит сам хозяин, а лучшего специалиста не найти во всей округе.

Они прошли со двора в узкий и темноватый зал траттории. Здесь стояли длинные столы из грубых досок, посуда на стойке была из дешевого толстого зеленоватого стекла, но вино, которое нацедил из бочки хозяин, понравилось Гюнтеру, хотя и стоило на треть дешевле минеральной воды, которую пила Аннет.

Пока они утоляли голод, мимо траттории проскочил серый "форд": послушник не солгал - возвращался один. Гюнтер предупредил хозяина: они пойдут на озеро и могут задержаться, но тот заверил, что спагетти будут в любое время, кроме того, у него есть свободная комната, и, если синьорине понравится здесь, можно переночевать.

Между прочим Гюнтер спросил, кому принадлежит чудесная вилла над озером. Хозяин сложил руки, будто молился, и учтиво объяснил, что в ней живет очень важный человек, имя которого известно в самом Ватикане: святой отец осчастливил их поселок, приобретя этот домик еще во время войны. Но жаль, сейчас он редко приезжает сюда, в вилле живет только его слуга, которого местные жители недолюбливают за хмурость, но что поделаешь немец, старый холостяк, а пожалуй, нет на свете больших нелюдимов, чем закоренелые холостяки.

Болтовню этого толстяка можно было слушать весь день, он прямо-таки источал из себя добродушие и говорил бы беспрерывно - не так-то легко найти слушателей в таком маленьком поселке, но Аннет оборвала лавочника: жара, и ей хочется купаться...

К озеру вела тропинка прямо от траттории, и они пошли между апельсиновыми деревьями. Не доходя до озера, Гюнтер полез в кусты, отделявшие апельсиновый сад от улицы, за ними тянулся высокий забор из острых металлических прутьев, дальше начинались какие-то густые колючие заросли, которые скрывали виллу от нескромных взглядов. От железной калитки к зданию вела замощенная бетонными плитками дорожка.

Гюнтер оставил Аннет в кустах следить за тем, что происходит у входа, а сам решил обойти вокруг усадьбы. Только он исчез, как на дорожке появились двое - отец Людвиг и его слуга. Они шли медленно, монах, очевидно, наставлял слугу, ибо тот кивал и отвечал что-то односложное, а отец Людвиг энергично жестикулировал и все говорил: жаль, Аннет не могла услышать ни одного слова.

Слуга вывел из гаража мотоцикл и открыл ворота. Выкатив машину и, оставив ее на улице, аккуратно закрыл ворота, отдал ключи монаху. Ничего не сказав, направился к мотоциклу. Уже хотел заводить, но обернулся забыл шлем на скамейке в саду. Отец Людвиг, стоявший у калитки, произнес насмешливо, и Аннет слышала теперь каждое его слово:

- Не забудь на обратном пути голову. И завтра утром заезжай.

Куда должен был заехать слуга, Аннет так и не узнала, тот завел мотор и уехал. Монах посмотрел вслед, постоял немного и медленно пошел к вилле.

Скоро вернулся Гюнтер, и Аннет рассказала ему обо всем, что видела.

- Вероятно, до завтрашнего дня монах будет один, - констатировал Гюнтер. - А я там нашел довольно удобное место, чтобы перелезть: кусты совсем низкие и неколючие.