Наталья Андреева - Айсберг под сердцем

— Нет. Идем, — Калерия легонько подтолкнула его в спину. — Вещички не забудь.

Когда они вышли на улицу, Алексей с обидой сказал:

— Мы так не договаривались.

— Вы в любой момент можете всем объяснить, кто вы есть на самом деле, — ровным тоном, без всяких эмоций, ответила ему Калерия. — И тогда ваш статус изменится. Все вас будут бояться, обходиться с вами предельно вежливо и говорить то, что вы расчитываете услышать. Вы этого хотите?

— По-моему, этого хотите вы.

— Я?

— А то я не понял! Вам это расследование нужно, как козе баян! Вы уже для себя решили, что на тренировке произошел несчастный случай. Какие-то свои проблемы уже разрулили. И новых вам не надо.

— А вы проницательны, — внимательно посмотрела на него Калерия, остановившись на секунду. — Неужели вы и в самом деле лучший сыщик в московской полиции? — на этот раз она сказала правильно: полиция.

— Это не я так говорю, люди.

— А по виду не скажешь.

— Внешность зачастую бывает обманчива, — разозлился он. — Вы думаете, я испугался вставать в шесть утра, а ложиться за полночь? Или обиделся, когда меня мальчиком назвали?

— Конечно, обиделись! — звонко рассмеялась Калерия. — Это было видно! Ох, как вы обиделись! Я думала, вы тут же развернетесь и уйдете! У вас сделалось такое лицо! Смешное. Как у пацана, которого не взяли в дворовую команду. Даже ворота защищать не доверили. Знаете, что у вас на лице было написано? Как же это Мое Величество будет при злом дядьке, росточком метр с кепкой в прыжке, мальчиком на побегушках! Да никогда! А он, может быть, еще более великий, чем вы, на рост-то не смотрите, — тихо сказала Калерия. — То есть ваше величие еще под вопросом, а вот его…

— А кто он?

— Он? О! Дядя Гриша лучший в стране айс-мейкер. А может, и во всем мире. Только никто этого не знает. У нас нынче в моде приглашать иностранных специалистов, — с неожиданной злостью сказала Калерия. — Нам, видите ли, есть чему у них поучиться. Им у нас тоже не мешало бы поучиться. У дяди Гриши уж точно.

— Что такое айс-мейкер?

— Это человек, который готовит лед для соревнований. Вы биатлон любите?

— Все любят.

— Кто в биатлоне главный? На кого спортсмены валят свои неудачи? Словом, что говорят, когда по дистанции серьезно проиграли?

— Лыжи не катили.

— Вот именно. А у нас говорят: лед был плохой. Не подготовили его должным образом, поэтому результат матча и стал непредсказуемым. Лед для керлинга должен быть особенным. А каким, это вам дядя Гриша расскажет. Я не буду торопить события. Тем более что мы пришли.

— Вы упомянули, что дадите мне койку, — с опаской сказал Алексей. — А кто будут мои соседи?

— Ну, не все так мрачно, — усмехнулась Калерия. — Я же понимаю, что у вас задание и вам надо работать. Анализировать полученную информацию, получать от начальства инструкции. Я имею в виду ваше настоящее начальство. Делать звонки, пользоваться инетом. И не нужно, чтобы кто-то знал, что именно вы там ищете. Поэтому у вас будет отдельная комната. Хоть и небольшая, но на одного. Я переселила вашего соседа в другой блок. Знаю, что пойдут сплетни, но пришлось это сделать, — она тяжело вздохнула.

— Вот спасибо! — обрадовался Алексей. — А то я, знаете, не привык быть мальчиком. Я имею в виду, совсем уж пацаном. Да, — спохватился он. — Мне надо вас допросить. Давайте мы поужинаем вместе.

— Этого я и боялась, — Калерия остановилась у двери и достала из кармана ключ.

— Не понял?

— А еще великий сыщик! — она вставила ключ в замок и повернула его два раза. Дверь открылась.

Алексей увидел небольшую, но светлую и очень уютную комнату, по стенам стояли две кровати, на столе красовался солидный плоский монитор, но особенно понравились Леонидову занавески на окнах. В цветочек.

— Все условия для работы, — прокомментировала Калерия и первой вошла в комнату. Прошлась, по-хозяйски поправила покрывало на одной из кроватей, одернула занавеску.

— Погодите… — Алексей наморщил лоб. — Возвращаясь к нашему разговору. Чего вы боитесь?

— Как вы думаете: я устраиваю вас на работу, переселяю вашего соседа, при том что все меня здесь знают как облупленную. Если бы у меня были родственники, они бы тут давно появились. То есть они и появлялись. У меня есть двоюродная сестра, у нее дети. Их всех здесь прекрасно знают. А что подумают о вас?

— Что? — эхом откликнулся он.

— Господи! Что вы — мой любовник!

— Вам это неприятно?

— Вы не в моем вкусе, — прищурилась Калерия.