Ю Несбё - Красношейка

Харри достал из пачки сигарету, опустил стекло и посмотрел на желтые горы мусора, которые разбавляли монотонность выжженной голой равнины.

— Ну, что скажешь, Харри?

— Прибавь газу, Эсайас, а то я опоздаю на самолет.

Эсайас ударил так сильно, что Харри удивился, что руль вообще выдержал.

Хелена сидела одна на заднем сиденье черного «мерседеса» Андре Брокхарда. Автомобиль, покачиваясь, полз вдоль конских каштанов, будто охраняющих эту аллею, в сторону конюшен Лайнцер-Тиргартена.

Она смотрела на зеленые лужайки. Машина ехала, поднимая небольшое облако пыли с сухой гравиевой дороги, и, хотя окно было открыто, в салоне было нестерпимо жарко.

Когда они въехали в буковый лес, лошади, которые паслись там, с любопытством подняли головы.

Хелене нравился Лайнцер-Тиргартен. До войны она часто приходила сюда по воскресеньям. Здесь, в зеленом парке, что в южной части Венского леса, она устраивала пикники с родителями, дядюшками, тетушками или конные прогулки с друзьями.

Внутренне она была уже подготовлена к тому, что услышала утром от кастелянши в больнице: Андре Брокхард хочет с ней переговорить и в первой половине дня пришлет за ней машину. С тех пор, как ей дали рекомендательное письмо от руководства больницы и разрешение на выезд, счастье переполняло ее, и первой мыслью ее было, что надо непременно воспользоваться случаем и поблагодарить Андре Брокхарда за помощь. А второй — что отец Кристофера навряд ли пригласил ее для того, чтобы выслушивать ее благодарности.

«Спокойно, Хелена, — думала она. — Это уже не может нам помешать. Завтра утром мы будем уже далеко».

Вчера она собрала две сумки с одеждой и своими любимыми вещами. Последним, что она положила, было распятие, которое висело у нее над кроватью. Музыкальная шкатулка — подарок отца — осталась на туалетном столике. Как странно: раньше она бы ни за что не рассталась с ней, а теперь все это значило так мало! Беатриса помогала ей, они болтали о давних днях, под непрестанные звуки шагов — мать внизу все расхаживала взад-вперед. Как, наверное, тягостно будет уезжать отсюда! Но она сегодня только радовалась. Урия заявил, что стыд и позор уехать, так и не посмотрев на город, и пригласил ее пообедать. Непонятно почему он просто загадочно подмигнул и спросил, смогут ли они одолжить машину у лесничего.

— Приехали, фройляйн Ланг, — сказал водитель и показал на фонтан, у которого аллея заканчивалась. Над водой, стоя одной ногой на мраморном шаре, балансировал золотой амур. За фонтаном была серая каменная вилла. Справа и слева от нее стояли длинные красные деревянные постройки, которые вместе с каменным зданием создавали некое подобие дворика.

Машина остановилась, водитель вышел и открыл Хелене дверь.

Андре Брокхард, который все это время стоял на пороге виллы, теперь шел к ним навстречу. Его начищенные ботфорты сверкали на солнце. Андре Брокхарду было за сорок, но шел он пружинистым шагом, будто юноша. Верхняя пуговица его красной суконной куртки была расстегнута, будто бы из-за жары, — он прекрасно сознавал, что это подчеркнет его атлетическую фигуру. Кавалерийские рейтузы плотно обтягивали мускулистые ноги. Брокхард-старший был совсем не похож на своего сына.

— Хелена! — В его голосе слышалось тщательно отмеренное дружелюбие, свойственное людям высокого статуса, которые сами решают, насколько теплой должна быть обстановка. Хелена не видела его очень давно, но, кажется, он совсем не изменился с тех пор: такой же седоволосый, величественный, с голубыми глазами, глядящими на нее с обеих сторон царственного носа. А маленький рот сердечком будто говорил, что его владелец на самом деле мягче и добрее, чем показывает. — Как поживает твоя матушка? Надеюсь, с моей стороны было не слишком бесцеремонно отрывать тебя от работы. — Он коротко и сухо пожал ей руку и продолжал, не дожидаясь ответа: — Мне надо поговорить с тобой, и я подумал, что с этим лучше не тянуть. — Он указал на постройки: — Ты ведь бывала здесь раньше?

— Нет, — ответила Хелена, улыбнувшись.

— Нет? А я думал, Кристофер возил тебя сюда, вас же водой не разольешь…

— Кажется, вы немного ошибаетесь, герр Брокхард. Мы с Кристофером, конечно, знаем друг друга, но…

— Что ты говоришь? В таком случае я должен непременно тебе показать конюшни.

Он приобнял ее за талию и повел к деревянным сооружениям. У них под ногами шуршал гравий.