Кётаро Нисимура - Остров Южный Камуи

Вокруг полицейского управления столичного района Акасака было полно работающих круглые сутки разного рода закусочных и фешенебельных ресторанов, в которых самая оживлённая пора начиналась после захода солнца. Однако нынешним вечером в Нагарэиси машин было немного и неоновая реклама светилась не так ярко, как обычно. Конечно, вечер был не совсем обычный — всё-таки семейный праздник, День девочек.

Глядя в окно, где кружились белые снежинки, инспектор Оно подумал, что его шестилетняя дочка сейчас тоже, наверное, любуется расставленными к празднику нарядными куклами. Ему хотелось поговорить на эту тему, и он обернулся к инспектору Тасаке, но тот сидел за своим столом, уткнувшись в какие-то рабочие материалы. Тасака перевёлся сюда два года назад из полицейского управления района Асакуса. Во время работы в Асакусе у него были какие-то неприятности с женой, которые как будто бы закончились разводом. Как будто бы — потому что когда с Тасакой заговаривали о том периоде его жизни, он погружался в молчание с каменным выражением на лице, словно ему разбередили старую рану.

(Возможно, у них были и дети).

Оно вспомнил об этой истории в связи с Днём девочек. Только он подумал, что когда-нибудь за стопкой сакэ Тасака, может быть, ещё обо всём расскажет, как на столе зазвонил телефон. Оно протянул руку и снял трубку.

— Это полиция? — послышался в трубке резковатый женский голос.

Возраст женщины по голосу трудно было определить.

— Полиция, — ответил он.

Выдержав небольшую паузу, женщина сказала:

— Приезжайте, пожалуйста! Срочно! Мой сын покончил с собой.

— Покончил с собой? — переспросил Оно.

Ему показалось странным, что голос этой женщины, у которой сын покончил с собой, даже не дрогнул. Она говорила ровным тоном, без всяких эмоций, как будто речь шла о постороннем человеке.

— Ваша фамилия?

— Игараси. Наш дом стоит сразу за пожарной частью. Приезжайте срочно!

На этом женщина повесила трубку Она дважды повторила «Приезжайте срочно», но в её голосе почему-то не ощущалось ужаса, побуждающего к безотлагательным действиям. Может быть, просто такая бесчувственная мать? Или она позвонила уже не в себе, ничего не чувствуя? Об этом Оно судить было трудно.

— Самоубийство? — поинтересовался Тасака, краем уха слышавший разговор.

— Вроде бы, — кивнул Оно. — У женщины сын покончил с собой. Фамилия Игараси…

Повторив фамилию, он подумал, что где-то её уже слышал.

— Она сказала, что дом находится за пожарной частью. Точно, там же живёт актриса Кёко Игараси. Наверное, та самая.

— Актриса? — поморщился Тасака.

Оно немного удивился такой реакции. Может быть, ему вообще не нравятся актрисы?

Тасака усмехнулся:

— Что ж, если это актриса Кёко Игараси, было бы недурно на неё взглянуть.

Что-то неестественное слышалось в его манере разговора. Тасака был человек серьёзный, не из тех, что позволяют себе отпускать шуточки по поводу подобного происшествия. В его ироничности было что-то явно напускное.

«Странно», — подумал про себя Оно, но ничего не сказал и вместе с Тасакой отправился на место происшествия.

По-прежнему шёл мелкий снег, скорее похожий на град. Оно поднял воротник плаща и посмотрел на вечернее небо.

— Рассуждая здраво, вряд ли это актриса Игараси.

— Отчего же?

— Она ведь сказала, что сын покончил с собой.

— Ну и что?

— Эта актриса больше славится объёмом бюста и разными скандальными похождениями, чем своим театральным мастерством. Ей должно быть лет двадцать пять-двадцать шесть. Если у неё есть сын, ему сейчас всего лет пять-шесть, не больше. Такой малыш вряд ли может покончить с собой.

Оно подумал о своей дочурке, которой скоро должно было исполниться шесть. Смешно было даже предположить, что она может покончить с собой.

— Пожалуй, — буркнул Тасака, рассеянно посмотрев на тёмное небо.

По тому, как была произнесена эта реплика, Оно стало всё понятно: всё-таки детей у Тасаки, очевидно, нет. Оттого что у самого нет детей, интереса к чужим детям тоже маловато.

Дом они нашли сразу. Он был не слишком велик, но производил впечатление весьма недешёвого особняка, построенного, чтобы удовлетворить капризный вкус владельца. Здание, выдержанное в стиле средневекового европейского замка, симпатично смотрелось на фоне снежного пейзажа.

Оно нажал кнопку звонка, после чего ещё пришлось подождать две-три минуты, прежде чем из дверей высунулась тощая девица лет семнадцати-восемнадцати. В тусклом освещении прихожей лицо её казалось очень бледным. Держалась она скованно и напряжённо. Увидев полицейские удостоверения, сказала сдавленным голосом: