- Вместо того, чтобы оскорблять полицию, - сказал я, - вы бы лучше отправились и забрали бы свой оркестр, пока он цел. Около лавки образовалась паника, и соседи могут спокойно взять золотой саксофон, так же, как и окорок ветчины.
Пара, почти голая, я могу подтвердить это, устремилась к "кадиллаку", стоящему перед их фургоном.
Раз мы в Италии, я могу сказать, что подумал. Это богатство при свете луны имело что-то в себе дантевское.
12
- Как по-твоему, - спросил Толстяк, - он искренен или нет?
- Йес, месье. Вещи сделаны из металла, и больше по звуку, чем по цвету определяется состав металла.
- Исчезновение моих бумаг меня беспокоит, - вздохнул Толстяк. - У меня в бумажнике, кроме полицейского удостоверения и сотни тысяч лир, была фотография Берты и мое разрешение на рыбную ловлю в этом году. Очень плохо, что все пропало.
Я зашатался.
- А ты не находишь странным, что мы оба потеряли свои бумаги?
- Да, - ответил он, - это пахнет черной магией.
Я окаменел.
- Что это с тобой такое? - удивился Толстяк. - У тебя вид как у лошади, намеревающейся переступить загадочную черту.
- Действительно, это магия, но не черная. Мы не теряли наших бумаг, Беру. У нас их просто украли. И украли с необыкновенной ловкостью. Соображаешь?
- Черт побери! - воскликнул мой коллега (который был хоровым мальчиком, прежде чем стать отвратительным взрослым), - это Пивуникони!
- После того, как он за все время путешествия не обращал на нас внимания, он вдруг пригласил нас выпить у него пуншу, и это среди ночи! Это очень странно. Он был удивлен нашими энергичными действиями и захотел узнать, кто мы такие. И в тот момент, когда он подавал нам стаканы с пуншем, он облегчил наши карманы.
Я ничего больше не сказал. Мы побежали по просыпающемуся лагерю к фургону престижератора. Плохо выспавшиеся служащие конюшни уже работали, таская мешки с овсом и сеном.
За меньшее время, чем нужно китайцу, чтобы превратиться в корейца, мы оказались на пороге жилища мага.
Дверь тихонько колыхалась от ветра, и помещение было пусто... Не было ни Пивуникони, ни мисс Лолы! Никаких чемоданов, да и вообще почти ничего не осталось.
- Беги за машиной, Толстяк, и как можно скорей!
В то время, как он устремился на поиски машины, я стал искать в фургоне что-нибудь, но ничего не нашел. Виноваты ли в этом мои нервы? Разве я всегда не удачно угадываю? В моей коробке хороших идей все ясно, просто и логично.
Беру вернулся с парнем-чехословаком за рулем старой машины.
- Фриппегься? - спросил он.
Я его знал, его звали Фирмия.
- Да, да, - ответил я. - В центральное бюро полиции.
Я сел на заднее сиденье.
- Как ты думаешь, куда он смотался? - спросил Беру.
- Не имею ни малейшего представления. Но Швейцария не так уж далеко отсюда.
- Дортисшебате? - забеспокоился Фирмия.
- Согласен, но при условии, что ты поедешь быстро, - ответил я.
Он устремился в медленно просыпающийся Турин. Автобусы, грузовики, мотоциклы... смеющиеся люди.
Мы подъехали к центральному бюро пьемонтской полиции.
Я рассказал там, кто я такой, и попросил о свидании с шерифом полиции. Мне ответили, что он не вернулся из пригорода, так как уезжал на уикэнд в пятницу вечером вместо утра среды, и потому задержится. Мне предложили повидать заместителя шефа полиции, эту высокую личность. И я согласился.
Он оказался приветливым господином, с темными вьющимися усами и в шелковом ярко-зеленом костюме с желтыми полосами.
- Господин заместитель секретаря шефа полиции... - начал я.
Он остановил меня.
- Называйте меня Базилио, синьор.
- Базилио, мой дорогой коллега, нужно немедленно объявить тревогу в службе наблюдения на вокзалах и аэропортах. Пусть прикроют границы. Нужно отдать приказ о задержании артиста цирка по имени Пивуникони, который путешествует вместе со своей ассистенткой. У этого человека в багаже находится много его портретов, грубо намалеванных пастелью. И осторожнее с ним! Эти портреты на самом деле картины, украденные во Франции и в Турине. Экспертам нужно лишь смыть верхний слой и обнаружить под ним оригинал...
- Мадонна! Вперед! - завопил заместитель секретаря полиции, а попросту Базилио.
Он снял сразу три телефонные трубки и начал вопить в каждую из них срочные распоряжения и приказы.
Полицейская машина завертелась.
Пока все куда-то спешили, бегали, мчались в разные стороны, Беру отвел меня в сторону.
- Без шуток, - сказал он, - вором был Пивуникони?
- Это был он, мое милое сердечко. Как это я раньше об этом не подумал!
Читать дальше