Анна Князева - Венецианское завещание

Дайнека набрала номер конторы Делле Пецце.

– Я бы хотела переговорить с синьором Алберто или синьором Энрико.

– Здравствуйте, синьорина Людмила, я – Алберто.

– Я только что разговаривала с синьорой Дзанкини. Она нашла помещение в палаццо на Большом канале. Но это целый этаж. Что мне ответить ей?

– На вашем месте я бы доверился ее опыту. Это не может быть плохим вложением денег, скорее – очень удачное вложение, сколько бы ни стоило помещение.

– А нам хватит денег на целый этаж на Большом канале? – спросила Дайнека.

Алберто рассмеялся и долго не мог успокоиться, потом мягко проговорил:

– Еще и останется… Похоже, вы не вполне осознаете, о какой сумме наследства идет речь. Я сам позвоню синьоре Дзанкини и решу финансовые вопросы, не беспокойтесь и скажите ей об этом.

Дайнека нашла в телефонной памяти нужный номер.

– Синьора Присцилла, это я, Дайнека. Мы покупаем этаж!

– Правильное решение, я знала, что вы согласитесь. Когда хотите посмотреть?

– Во всем полагаюсь на вас.

– Хорошо, берегите себя, милая, я еще позвоню вам…

Через минуту снова раздался звонок.

– Дайнека, это я, Маурицио.

– Мура!

– Как дела? Ты получила то, что должна была получить?

– Нет еще. – Дайнека улыбнулась. – Мура, из тебя не получится конспиратор.

– Ты права, – по голосу чувствовалось, что он волнуется. – Прошу тебя, будь осторожна.

– Ясен перец.

– Как ты сказала? – Маурицио всегда спрашивал, если встречал русское слово или выражение, которого не знал.

– Ясен перец, – повторила Дайнека.

Маурицио помолчал, потом переспроcил:

– А что это значит? Ведь это кулинарный раздел, если не ошибаюсь…

– Кулинарный и есть, – сказала Дайнека.

Перед самым обедом Дайнека вспомнила, что так и не заглянула в бумаги, которые дала ей настоятельница монастыря. Она порылась в сумке и достала конверт.

Внутри был только один лист. На нем от руки написанный список фамилий. Рядом проставлены суммы пожертвований. Возле каждой суммы – подпись.

Дайнека пробежала глазами перечень и сразу увидела имя – Nicolo Beregnoli. Она с удовольствием отметила, что сумма, которую он пожертвовал приюту, была самой крупной.

Внезапно ее рука дрогнула, и она прошептала:

– Не может быть… Бологна…

Все сводилось к воспоминанию: они подъезжали к Болонье. Даша прочитала название города. «Бологна», – сказала она тогда, хотя, согласно правилам транскрипции, сочетание букв «g» и «n» следовало прочесть как мягкое «нь».

Дайнека снова перечитала размашистую подпись: «Beregnoli».

«Я же видела в приюте фамилию Bereginoli! Куда подевалась буква «i», которая была между «g» и «n»?»

Эта буква исчезла из фамилии Бережиноли, превратив ее, согласно правилам итальянской транскрипции, в Береньоли.

На листе Дайнека увидела номер настоятельницы монастыря и схватилась за телефон.

– Здравствуйте, меня зовут Людмила Дайнека. Мы виделись позавчера. У меня вопрос…

Монахиня тотчас вспомнила ее и, выслушав просьбу, согласилась помочь. Она попросила дать ей время и перезвонить позже.

Дайнека с трудом выдержала условленные полчаса.

– Вы правы… – услышала она ответ, когда вновь позвонила в Бари. – Я нашла списки выпускников приюта. Здесь фамилия Бережиноли записана как Береньоли. Досадная ошибка. Всего одна буква, и мальчику выдали документы на чужую фамилию. – Настоятельница припомнила. – Именно в то время документами занималась сестра Маддалена. Я не застала ее, но слышала, что это была очень нерадивая монахиня.

Дайнека поблагодарила старуху. Теперь ее волновало одно: фамилию Береньоли носит… мать Стевена София.

Дайнеке припомнился разговор за обеденным столом, когда София говорила о своем деде, полуграмотном южанине, человеке, «сделавшем себя».

Потом она вспомнила портрет, который висел в коридоре у кабинета Софии, и рассказ Стевена о своем прадеде Николо. Помнится, тогда она решила, что тот чем-то похож на Стевена. Внезапно Дайнека поняла, на кого еще похож прадед Викинга… На Николая Бережного! А это значит…

– А это значит, что в доме Софии висит портрет сына Николая Бережного и баронессы Эйнауди. Он и есть тот самый, сделавший себя человек, дед Софии, – проговорила Дайнека вслух.

Но это значило и то, что Стевен оказался рядом с ней отнюдь не случайно. И как же мастерски он увернулся от ее вопроса насчет портрета!

Теперь оставалось выяснить, насколько далеко Стевен зашел в своей лжи. Дайнека вспомнила о том, что случилось по дороге в Понтедейру.