Наталья Александрова - Монета Александра Македонского

– Два, – ответила я мрачно.

Разглядывая его пальцы, я заодно разглядела и самого озабоченного водителя.

Это был темноволосый мужчина лет сорока с мужественным и приятным лицом, которое ничуть не портили густые сросшиеся брови и крупный нос с горбинкой. При других условиях я назвала бы такое лицо немного грубоватым, но сейчас на нем было такое расстроенное и озабоченное выражение, что мне даже стало его жалко. Кажется, он и правда за меня переживает! Удивительно, что взрослый серьезный мужчина сохранил до сорока лет такую чувствительность!

– Да честно вам говорю, я прекрасно себя чувствую! – проговорила я уверенно. – Даже не ушиблась!

– Все-таки я вас отвезу в больницу, – не сдавался чувствительный автолюбитель. – Нужно все проверить, сделать рентген… знаете, всякое бывает…

– Никакой больницы! – отрезала я решительно. – Никакого рентгена! Некогда мне по больницам ездить, у меня дел полно! Да и у вас, я думаю, тоже хватает…

Что касается меня – это было явное преувеличение: никаких особенных дел у меня не было, с работы меня уволили, а в антикварном магазине Никодим Никодимович и один прекрасно управляется, от меня ему никакой пользы. То есть не один, а с Казимиром… С семейкой своей я разобралась, то есть взяла тайм-аут на недельку-другую. И вообще им сейчас не до меня.

– Ну, раз уж вы так спешите, ничего не поделаешь… – протянул мой новый знакомый разочарованно. – Возьмите мою визитку. Если у вас потом все же что-то проявится, звоните мне – я оплачу любое лечение, какое вам понадобится…

С этими словами он протянул мне картонный прямоугольник визитной карточки.

Я подумала, что за последние дни мне уже второй раз вручают визитные карточки, это уже стало традицией, но все же с интересом взглянула на его визитку: мне захотелось узнать, кто этот обаятельный и заботливый человек.

На визитке было напечатано выпуклыми золотыми буквами, что зовут этого обаятельного мужчину Роберт Ваграмович Манукян и что он – заместитель генерального директора медицинской фирмы с непонятным названием «Аккад-Медикор».

– Позвольте, я хотя бы отвезу вас туда, куда вы направлялись! – обратился ко мне неугомонный Роберт Ваграмович.

Я вообще не сажусь в машины к незнакомым мужчинам, а события последних дней не сделали меня более доверчивой. Но Роберт смотрел на меня так проникновенно, так трогательно, что я не смогла отказаться. Правда, были тому еще две причины: во-первых, господин Манукян до того настойчив, что явно не оставит меня в покое. Он из тех, про кого говорят, что с ним легче переспать, чем объяснить, что не хочешь. И, во-вторых, у меня была тяжелая сумка…

– Ладно, – согласилась я, забрасывая эту самую сумку в салон. – Уговорили.

– Куда едем? – спросил он, заметно оживившись.

– Шестая Советская! – сообщила я.

Доехали мы очень быстро, и всю дорогу Роберт развлекал меня разговорами. Он умудрился пересказать мне кучу историй из жизни своей армянской семьи и поделился единственно правильным рецептом приготовления хачапури. Я уже почти оглохла, когда он наконец остановил машину и сообщил:

– Приехали, Шестая Советская! Не подумайте, что я радуюсь, что чуть не сбил вас машиной, но все же благодарен судьбе за то, что она послала мне эту встречу! Вы такая симпатичная, мне кажется, что мы с вами сто лет знакомы!

Вот уж загнул так загнул! Я посмотрела ему в глаза, и резкий ответ застыл на губах. Этот самый Манукян, как его там… был совершенно искренен. Знаем мы этих темпераментных восточных людей, у них в каждом городе по любовнице!

Тем не менее поблагодарила я его как можно вежливее, подхватила сумку и вошла во двор.

И остановилась в удивлении.

Перед дверью моего магазина меня ждало неожиданное зрелище.

На самом пороге магазина, на маленьком складном стульчике, сидела маленькая кудлатая старушка с такой же маленькой кудлатой собачонкой на руках.

Я вспомнила эту старушку с собачкой, вспомнила даже, что собачку зовут Матильда – я столкнулась с этой эксцентричной парочкой в первый день, когда приехала познакомиться со своим наследством. Не скажу, что встреча была приятной.

Матильда нервно повизгивала, у ее хозяйки тоже был крайне озабоченный вид. Увидев меня, она вскочила (собачка при этом свалилась на землю и залилась возмущенным лаем). Бросившись мне навстречу, обе явно пытались что-то сказать, но от волнения не могли выговорить ничего членораздельного. Матильда бегала вокруг меня кругами, при этом постепенно обматывала мои ноги поводком, так что круги становились все уже и уже.