Чингиз Абдуллаев - Рогоносец

Она поднялась и вышла из комнаты. Я услышал, как она чиркает зажигалкой, потянуло сигаретным дымом. Какая наглость! Мартин никогда не курил, как и я. Мы терпеть не могли сигаретного дыма и тем более стойкий запах сигарет, который остается в комнате после любого курильщика. А она пошла курить, даже не спросив разрешения.

– Не нужно так говорить, – мягко вмешался эксперт. – У нее два года назад убили мужа. Он был подполковником и работал в управлении по борьбе с наркотиками, – сообщил Волобуев. – Тело сожгли вместе с машиной. Просто хочу, чтобы вы знали…

Горобец повернулся и поспешил на кухню. Наверное, успокаивать своего начальника. Я прикусил губу. Черт возьми, откуда я мог знать, что и она живой человек? Мы всегда считаем, что полицейские, следователи, прокуроры, судьи достаточно надежно ограждены от подобных потрясений. А ведь они все живые люди и тоже теряют своих близких, подвергаются опасности и ежедневно рискуют в борьбе с криминалом. Я ведь юрист и должен это понимать лучше других. Поэтому поднялся и пошел на кухню. Горобец стоял рядом с курившей Герасимовой и молчал. В такие моменты лучше просто стоять рядом и молчать. Я сделал жест рукой, попросив его выйти. Он посмотрел на меня уже с откровенным презрением и вышел. Я сел напротив майора.

– Извините меня, Вера, – пробормотал я, обращаясь к ней. – Мне не стоило срываться. Вы должны меня понять. Мы были с ним больше чем друзья…

– Я это поняла… – Она с силой затушила сигарету о тарелку, стоявшую на столе. Я подсознательно подумал, что это не понравится Мартину. Все еще думал о нем, как о живом.

– Он был мне очень дорог, – выдавил я из себя. – Так…

– Знаю, – согласилась она, – больно и горько. Вы, очевидно, пришли с извинениями потому, что вам что-то рассказал Волобуев?

– Да, он сказал о вашем муже.

– Напрасно, – мрачно ответила она, доставая вторую сигарету. – Я бы ему не позволила. Это у меня такой срыв дурацкий. Как раз сегодня день нашей свадьбы. Пятнадцать лет. Значит, мы с ним прожили только тринадцать.

– Я не знал…

– Не нужно больше извиняться, – попросила она. – Это была его работа.

Позвонил ее телефон. Она подняла голову, собираясь встать, когда на кухню вошел Горобец, протягивая ей аппарат. Она благодарно кивнула и, посмотрев на дисплей, быстро произнесла:

– Слушаю вас, товарищ полковник.

Поразительно, но в армии и в полиции так и не прижилось слово «господин». Может, и правильно. Слово «товарищ» гораздо лучше звучит.

Он долго говорил, и она молча слушала. Не перебивая. Только курила, не выпуская изо рта сигарету. Комната наполнилась дымом.

– Я все поняла, – наконец сказала майор. – Сейчас выезжаем на место. Да, конечно, все проверим. Нет, здесь ничего нет. Почти ничего. В квартире, возможно, побывали чужие, все шкафы раскрыты и многие вещи выброшены на пол. На кухне обнаружены пятна крови. Будем проверять, кому именно они могли принадлежать. Да, Волобуев со мной. Нет, квартиру мы пока не проверяли. Здесь двое мужчин, друзей хозяина квартиры. И наверняка повсюду есть их отпечатки пальцев. Да, я понимаю. Но мы вернемся сюда и все внимательно осмотрим. Конечно. Мы прямо сейчас выезжаем.

Она убрала телефон и взглянула на меня.

– Мы едем на место происшествия, – сообщила она. – Нужно, чтобы здесь никого не было. Через два часа приедет другая группа, чтобы все проверить на месте, в том числе и отпечатки пальцев. Ваши отпечатки и отпечатки господина Мегрелидзе нам тоже понадобятся.

– Можно я поеду с вами? – неожиданно спросил я.

– Вы выдержите? – спросила майор. – Это всегда очень страшное зрелище.

– Мне это необходимо, – выдавил я.

– Хорошо, – легко согласилась она. – Тогда вместе и поедем.

Больше не было произнесено ни слова. Мы вернулись в гостиную.

– Я еду с ними, – сообщил Эдуарду. Он сразу замахал руками.

– Ни в коем случае! Тебе не нужно туда ездить – это ужасное зрелище! Ты просто не сможешь такое пережить… Не нужно ездить. Я знаю, что говорю.

– Поеду, пойми, я должен сам все увидеть. И убедиться в том, что это Мартин.

– Хорошо, тогда поедем в моей машине, сразу за сотрудниками полиции. Тебе лучше сейчас не садиться за руль. Позвони своему водителю, пусть приедет и заберет твою машину.

Мы так и сделали. Закрыли дверь и отдали ключи майору Герасимовой. А потом поехали следом за ними. Всю дорогу я молчал, а тактичный Эдуард даже не пытался успокаивать. Мне казалось, что я смогу вынести это ужасное зрелище. Но когда мы подъехали ближе и я действительно почувствовал этот проклятый запах и осознал, что это запах сгоревшего металла и живого теплого тела, каким был Мартин, едва не потерял сознание. Сидел в машине, закрыв все двери, но проклятый запах проникал и сюда. Я буквально заставил себя выйти из машины, но подойти ближе уже просто не мог. Какая тяжелая работа у этих следователей и сотрудников полиции… Нужно заниматься разборками подобных преступлений!