Светлана Алешина - Хочешь жить — стреляй!

— Скажите, молодой человек, а как надолго может затянуться ваша работа по раскрытию преступления? Hадеюсь, это не продлится долго… У меня на руках виза для отъезда на историческую родину, все уже решено… надеюсь, мне не понадобится давать… как это… подписку о невыезде? — запричитала Сарра Исааковна, переходя на сверхзвуковую частоту.

Следователь устало отмахнулся:

— Поймите, гражданка, у нас столько дел, и это убийство — неприятное, конечно, и для вас, и для нас — вещь совершенно несвоевременная для всех! Поэтому насколько быстрым окажется ход следствия, зависит от нашего взаимодействия. Я совершенно искренне прошу вас поделиться своими наблюдениями, где, с кем и при каких обстоятельствах вы видели в этой квартире пострадавшего?

— Да ни Боже мой! — запричитала Сарра Исааковна. — Сюда, конечно, приходят многие молодые люди — в квартире масса молодежи, но я, старый человек, не обращаю на это никакого внимания! Я считаю — пусть молодые люди общаются между собой, мы же, отжившие свое, ни в коем случае не должны им мешать…

Следователь понимающе улыбнулся, наверняка сделав про себя естественный вывод о том, что все старушки подобного плана всегда все видят и знают о своих соседях куда больше, чем тем самим известно про себя.

— Послушайте, давайте ближе к делу, — вмешалась в разговор Лариса. — Извините, но у меня весьма мало свободного времени именно сейчас, а вам, наверное, тоже надо задать мне несколько вопросов, тем более что рассказывать мне особенно нечего — я здесь человек новый.

— Да-да, конечно, — с явной неохотой отозвался Журавленко.

Внимание на Ларису он обратил сразу же, как ее увидел. Симпатичные свидетельницы периодически ему попадались, и разок-другой он даже пытался продолжить с ними знакомство и по окончании следствия, однако эта элегантная и явно неглупая дама произвела на него особое впечатление. Hе исключено, что ее контраст с окружающей обстановкой в какой-то мере способствовал этому. «Hастоящая леди!» — с восхищением подумал он. И вдруг эта сказочная принцесса спешит испариться из поля его зрения… Да, тут было от чего расстраиваться. Но… работа есть работа.

— Меня зовут Лариса Котова. Вот мои координаты, наверняка я еще понадоблюсь вам. — Она протянула следователю визитную карточку. — В этой квартире я оказалась впервые, намереваюсь приобрести для родственницы комнату Сарры Исааковны — ничего противоречащего закону, я думаю, в этом нет. Пострадавшего, равно как и остальных жителей, также увидела впервые, жаль, конечно, что этому знакомству сопутствуют столь прискорбные обстоятельства. Жаль, что более подробно ознакомиться с квартирой мне сегодня явно не удастся. Вот, собственно, и все, что я могу вам рассказать.

— Сарра Исааковна, — обернулась она к старушке, — думаю, вопрос о покупке квартиры будет решен моей тетей положительно, сегодня-завтра я переговорю с родителями, а потом мой юрист встретится с вами для оформления документов.

Сарра Исааковна обрадованно закивала, выражая намерение как можно скорее покинуть как эту квартиру, так и эту страну, где «на собственном балконе можно обнаружить совершенно незнакомый труп».

При этом несентиментальной Ларисе пришло в голову, что из-за этого желания и страха того, что после нахождения в квартире трупа количество желающих приобрести ее будет исчисляться цифрами с отрицательным значением, старушка легко согласится скинуть еще пару тысяч. Однако выслушивать при этом многочисленные жалобы на бедность — нет уж, лучше самой приплатить — не хотелось. Ларису едва не передернуло от мысли о таком направлении разговора.

Следователь собрал в комнату всех жильцов. Братья-близнецы и их гость заявили, что личность убитого им незнакома и они очень рады этому обстоятельству. Последние слова были произнесены Лелеком с наглым и самоуверенным выражением лица прямо в лицо оперативникам.

Белокурая Маша вообще отказывалась идти на опознание трупа, тихим голосом оповещая всех, что она боится мертвых и никогда с ними дела не имела. Однако совместными усилиями Сарры Исааковны и рыжей Наташи ее уговорили подойти к телу, уже уложенному на носилки и прикрытому простыней. Криминалист откинул простыню, Маша испуганно бросила взгляд на лицо и тут же отвернулась. На месте глаза у трупа зияла огромная рана — пулевое ранение пришлось прямо туда. Маша зарыдала и уткнулась в халат поддерживающей ее Сарры Исааковны.

Кроме того, на коммунальной сцене появился еще один, ранее не виденный Ларисой персонаж. Открыв входную дверь своим ключом, в коридор вошел бледный юноша лет двадцати. Он был худ и тих, словно печальный Маленький Принц. Однако на этом сходство с героем Сент-Экзюпери заканчивалось. Лицо вошедшего явно выдавало человека, глубоко болеющего с похмелья. Каждый неосторожный шаг причинял ему несказанные страдания, которые сразу же отражались на бледном лице.