Светлана Алешина - Тень на плетень

– Сволочь какая.

– Согласен с тобой, Мариночка, – кивнул Сергей Иванович, – но это определение, к сожалению, не вносит ясности. Не ясно, кто он, зачем он и от кого он.

– Розин – это Розенкранц! – сказала Маринка. – Это же очевидно.

– Эта мысль лежит на поверхности, – засомневался Сергей Иванович, – ас тем, что очевидно, нужно обходиться осторожно. Не люблю совпадений, они меня пугают.

– А меня напрягают, – мрачно согласилась я.

– А мне все ясно! – заявила Маринка. – Розенкранц твой – это Розин! Он штатный киллер губернатора! Будникова они утопили, а после того как наша газета стала писать об этом деле, они решили и нам рты позатыкать, вот! Поэтому и пугают, поэтому п..

– И коменданта убили? – спросила я. – Зачем они его убили?

– У них и спроси! – огрызнулась Маринка. – Может быть, комендант шел нас предупредить об опасности?

– Ночью?

– А что? За ним следили! – Маринка едва не покрутила пальцем у виска, возмущаясь моей непонятливостью.

– И что же? Доследились до нашей редакции, что ли? – уточнила я. – Опять спрашиваю: зачем он сюда пришел?

– Ну как ты не понимаешь! – застонала Маринка. – Он думал, что ночью его не заметят, и хотел сюда прийти и подождать спокойно до утра, но его настигли!

– Как излагает! – восхитился Сергей Иванович. – «Настигли»! А жезл, который узнала наша Ольга Юрьевна, это что? Получается, что его настиг Розенкранц!

– Ничего не получается! Где вы видели преступника, который оставлял бы такое явное указание на себя? – Маринка развозмущалась до того, что ее голос уже набатом отдавал в голове. – Где? – кричала она. – Розенкранца не было здесь, и на него специально сбросили эту улику! Почитайте-ка классиков! Ту же Марину Серову, например!

Мы с Сергеем Ивановичем молча переглянулись, и Кряжимский, кашлянув, тихо сказал:

– То есть получается, как говорит один мой приятель Володька Либерзон: «А дураков ищите в зеркале»?

– Точно он говорит, этот ваш приятель! – подтвердила Маринка. – Не будем такими дураками! Кстати, а вы никогда не говорили про этого знакомого, Сергей Иванович, он женат?

– Давно и безнадежно, – мягко произнес Кряжимский – Такое в жизни бывает, Мариночка.

– Да уж, встречали, – буркнула она и снова вышла и взялась за телефонную трубку.

За пять минут Маринка сумела сорганизовать не только двух уборщиц, но и еще взять взаймы в соседней поликлинике ведро с разведенной хлоркой.

– Ты хочешь, чтобы мы тут задохнулись, – предположила я.

– Мы же уходим отсюда, – напомнила мне Маринка, – разве ты забыла?

– Действительно, забыла, – пробормотала я и, закурив, задумчиво спросила у Маринки:

– А ты не помнишь, случайно, того разговора около редакции…

– Какого еще? – заинтересованно переспросила Маринка. – Я все разговоры помню, а если не помню, то мне их придумать – раз плюнуть.

Что нужно?

– Ну, этот кожаный мальчик с девочкой мимо проходили, и он еще жабой ее назвал… – начала я.

– Жабенцией, – поправила меня Маринка, это я хорошо помню, очень эротическое слово, очень, после него сразу так любить хочется! А что?

– Как она его назвала, не помнишь? Не Антоном?

– Дай подумать… – прошептала Маринка и посмотрела сперва на потолок, потом на стену, потом снова на потолок и резко кивнула, – да, она его назвала Антошей и…

– А бомж в коттедже, – бесцеремонно перебила я ее, – сказал нам, помнишь, Виктор, он сказал, что диктофон принадлежит Антону!

– Точно! Это он и спер его в больнице, – воскликнула Маринка. – Попался, голубчик!

– Тот вроде ниже ростом был, – засомневалась я.

– Да? – переспросила Маринка. – Ну что ж, значит, он так профессионально маскировался: бегал на полусогнутых.

– Ерунда все это. – Я махнула рукой, и тут отворилась дверь, и вошла наша постоянная уборщица.

– Как вы быстро! – восхитилась Маринка, бросая взгляд на часы.

– Ну а что откладывать на потом, быстрее сделаешь – быстрее освободишься, – сказала уборщица.

– Да, да, все так, – рассеянно сказала Маринка, – ну что, Оль, разбегаемся?

– А ты не хочешь еще разок съездить к коттеджу? Есть шанс взять Антона тепленьким или, по крайней мере, узнать его адрес. – Я взглянула на Маринку, но энтузиазма в ней не заметила.

– А если это не тот Антон? – спросила она. – И к тому же, он с пистолетом, ты забыла?

– Помню, – вздохнула я, – поэтому и предлагаю. Лучше уж мы его возьмем, чем он меня или нас, сегодня вечером, например.

Маринка замерла на месте, переваривая услышанное, а Виктор уже встал и протянул руку. Я положила ему в ладонь ключи от «Лады» и повернулась к Сергею Ивановичу.