Светлана Алешина - Тень на плетень

Балашов замолчал и выжидательно посмотрел на меня.

– Что вы называете «пристальным вниманием»? – спросила я. – Погиб человек, если он погиб, конечно, – я увидела, как при этих словах у Балашова удивленно взметнулись брови, – труп-то не найден пока, – мягко напомнила я, опережая его вопрос. – А вы наверняка помните принцип: «Нет трупа, нети…»

– Он погиб, – сокрушенно вздохнул Будников, – но я вас понял, Ольга Юрьевна. Вы правы.

Если происходят такие события, то не писать о них нельзя, но ведь можно же не смаковать горе людей!

Человек умер, это печально, но это не повод для сенсации.

– Не повод, – согласилась я. – Но никто сенсации и не устраивает. Мы заинтересовались этим делом исключительно по причине его незавершенности. Если я правильно понимаю, расследование еще продолжается, и дело прокуратурой не закрыто. Какие претензии к нам? Мы ни в чем не нарушили закона о средствах массовой информации.

Ведем себя прилично, как всегда…

– Прилично, – с сомнением покачал головой Балашов. – А это, простите, родео, которое вы устроили во дворе второй городской больницы?

Это что? Если это приличное поведение, то я… то я… – Балашов замолчал, ища, с кем бы приличным себя сравнить, и тем самым дал мне паузу, которой я сразу же и воспользовалась.

– К родео, как вы выразились, мы не имеем ни малейшего отношения! – твердо заявила я и даже легонько пристукнула ребром ладони по столешнице. – Ни малейшего! – Я повысила голос, имея на это полное моральное право. Это что же такое?!

Сегодня обвинят в том, что мы хулиганим на улицах, а завтра что еще придумают? Такое спускать нельзя. – Понятия не имею, кто гонялся на тех зеленых «Жигулях», – продекларировала я и затушила сигарету в пепельнице. Очень здорово у меня это получилось, даже самой понравилось. – Но зато я знаю, что комендант дома, где жил этот ваш Будников, угрожал нашему сотруднику в присутствии свидетелей. Это как объяснить?

– Секундочку! – Балашов отбросил свой сладкий тон, навалился на стол грудью и резко спросил:

– А разве это не ваш «афганец» – фотограф был за рулем этой машины?

– Еще чего выдумали! – откровенно возмутилась я. – Он все это время находился здесь в редакции и, насколько мне известно, никуда не отлучался! Вы что же это, собираетесь приписать нам явную уголовщину? Не выйдет, господин Балашов!

Я так рассвирепела, что даже вскочила со своего кресла и вышла из-за стола.

– Это комендант дома угрожал нашему журналисту, и вполне возможно, что именно его люди нанесли увечье нашему сотруднику. В любом случае здесь есть чем заняться правоохранительным органам, а к этому происшествию около больницы ни я, ни один из сотрудников газеты не имеем никакого отношения!

Мы препирались с Балашовым еще битый час, и в конце концов мне удалось его убедить, что наша газета вовсе не является филиалом незарегистрированной охранной фирмы, практикующейся на нестандартном решении проблем. С другой стороны, Балашов твердо пообещал, что комендант придет ко мне и принесет свои извинения за превышение полномочий. Искренними будут эти извинения или нет – меня не интересовало. Сан Саныча, впрочем, тоже. Мы оба понимали, что это всего лишь дань форме человеческого общежития.

– Он отвечает за охрану вверенного ему объекта, – извиняющимся тоном пояснил Балашов, – ваш… гм… сотрудник был настолько молод, что никто на смог поверить, что он на самом деле журналист. А он, кстати, в штате? – Сан Саныч задал этот вопрос безразличным тоном, но врасплох меня не поймал. Не за что было ловить.

– В штате, и давно, – напористо ответила я, не уточняя, впрочем, что по штатному расписанию Ромка числится всего лишь курьером. Нужно будет срочно перевести его в журналисты. Судя по нулевым результатам первого же дела, но уже получившего такой резонанс, мальчишка дорос до самостоятельной работы. Почти. Почти дорос и почти до самостоятельной.

– Ну, значит, мы договорились, Ольга Юрьевна, – завершая наш тяжкий разговор, произнес Балашов, вставая со стула. – Коменданта я пришлю с извинениями, а вы лишнего шума поднимать не будете и создавать сенсацию на ровном месте тоже не станете.

– Никогда этим не занимались, – честно призналась я и с облегчением увидела, как Балашов вышел и прикрыл за собой дверь.

Прикурив, я вышла следом. Балашов уже прошел через комнату редакции и вышел в коридор.

Я взглянула на Маринку.

– Виктор пошел за мороженым, – доложила она, скромно добавив: