Светлана Алешина - Тень на плетень

За ними вышел и седой.

Мы остались в палате вчетвером. Второй Ромкин сосед как спал или упорно притворялся спящим, так и продолжал благополучно это делать.

Маринка прошла и села на Ромкину постель, брезгливо отодвинув комок одеяла.

– Что здесь происходит? – задала она законный вопрос.

Ромка шмыгнул носом и проковылял до нее.

Сесть рядом с Мариной он не решился, прошел дальше, сдвинул подушку к стене и тоже сел, поставив перед собой оба костыля.

– Я, кажется, задала вопрос, – надменно повторила Маринка, глядя прямо перед собой, – долго будешь молчать?

– Да уж, пожалуйста, – согласилась я, подо, двинула табурет и села на него. – И давай по порядку. Что там у нас было сначала? Диктофон?

– Это мой диктофон! – вскричал Ромка. – Точнее, ее диктофон! – Он ткнул пальцем в сторону Маринки. – Вот он в сумке лежал, а этот его спер!

Ромка схватил свою расстегнутую сумку и заглянул в нее.

– А журнал оставил, – грустно закончил он.

– А кто это был? – спросила я. – Совсем неизвестный человек?

– Врач, что ли? – переспросил Ромка. – Да понятия я не имею! Я его никогда раньше не видел!

А мой лечащий врач совсем другой, и вообще это женщина.

– А толстый – это кто? – продолжила допрос Маринка.

– Это и есть комендант дома, – возбужденно ответил Ромка, – я же вам о нем рассказывал, он еще и там, около дома, мне все угрожал, а вот сюда, вы и сами видели, даже с бандитами пришел!

– Чем ты его так достал? – улыбнулась Маринка. – Сравнил с бегемотом?

– А ни фига! Я просто…

– Короче, как я поняла, нужно уходить отсюда быстрее! – оборвала я. – Даже еще скорее, чем быстрее, мне как-то уже надоели ваши новые знакомые, юноша.

– Да, нервируют, – согласилась Маринка, – ты в знакомствах неразборчив, Роман. Рано тебя выпускать на самостоятельное дело: портачишь с полоборота.

– Да я… да они… – заволновался Ромка.

– Молчать! – крикнули мы с Маринкой одновременно, и я встала с табурета.

Ромка замолчал и жалобно заморгал на меня.

– Собирай вещички, – скомандовала я, – три секунды тебе на это.

– Две, – поправила меня Маринка, – я уже устала ждать.

Мы помогли Ромке встать, повесили ему на плечо его сумку и решили, что до моей «Лады» он пойдет в своем тренировочном костюме – не простудится.

Пока мы шли по коридору, я постоянно оглядывалась, честно говоря, опасаясь, не преследует ли нас какой-нибудь сюрпризик вроде гоблинов или врача-ворюги, решившегося покуситься еще и на мой диктофон.

То, что происходило в этой больнице на наших глазах, явно нуждалось в расследовании, объяснении, проверке и в последующем репортаже. Но, как мне казалось, раскопка этих загадок займет времени примерно столько же, сколько понадобилось Шлиману. Слишком уж все было непонятно, но начинать, наверное, нужно было с дома. Все секреты должны были найти объяснение там.

Мы вышли во двор, и ничего не произошло.

Хоть моя машина и не является, разумеется, моей крепостью, но иметь под собою четыре колеса, готовых вращаться в том направлении, куда я скажу, со скоростью под сто километров в час, – успокаивает.

«Ладушка» стояла на расстоянии пяти-семи метров от входа в корпус травматологии. 1 Справа был выезд из больницы. Там же, справа, чуть в отдалении от «Лады», стояла черная блестящая «Ауди» с тонированными стеклами.

Еще несколько машин попроще – «Жигули» и «Москвичи» – стояли левее моей «ладушки». Наверное, хозяин «Ауди» подумал, что ему неприлично становиться в один ряд с отечественным автохозяйством, и он гордо приземлился в отдалении.

Как только мы вышли на крыльцо, двери «Ауди» распахнулись, и из нее показались знакомые нам гоблинские рожи во главе со своим комендантом.

Комендант выполз с правого переднего сиденья машины, гоблины – из задней двери.

– Продолжение следует, – пробормотала Маринка. – Явление питекантропов – два.

– Есть такое впечатление, – так же тихо ответила я. – Достаю свой сотовик и вызываю милицию. Плевать на гордость. Пусть мне будет стыдно.

Потом.

– Какая может быть гордость?! – закричала Маринка. – Жизнь дороже!

Мы не стали выходить на дорогу, а так и продолжали стоять на крыльце, глядя, как к нам приближаются недавние знакомые. Комендант остался стоять рядом с «Ауди». Он вынул сотовик и, набрав номер, поднес его к голове.

Взглянув на нас, комендант усмехнулся и повернулся к нам спиной.

Братки неторопливо подошли ближе, и, не поднимаясь на ступени, поцарапанный сказал: